Дважды, трижды и четырежды герои. Первый дважды герой советского союза 2 герой ссср

От Доктрины Монро к плану Маршалла: почему Европа становилась все более зависимой от США 5 июня 1947 года госсекретарь США Джордж Кэтлетт Маршалл выступил в Гарвардском университете с речью, в которой изложил план помощи европейским странам. США выделили большие деньги на восстановление Европы, а целью ставили устранение торговых барьеров, поставки в Европу своих товаров и продуктов, вытеснение коммунистов из властных структур. Госдепартамент США считает эту инициативу одной из самых успешных во внешней политике. Владимир Свержин – о том, как и почему США пришли к плану Маршалла. В истории кинематографа есть жанр, чрезвычайно популярный в 1960-1970 гг. Именовался он «спагетти-вестерн». Лихие ковбои мчатся по бескрайним прериям, стреляют без промаха, спасают красавиц, несут закон и карают негодяев-отморозков. Они всегда в меньшинстве и всегда побеждают. Они раздвигают границы цивилизованного мира и сметают с пути прогресса зловредных бандитов и коварных негодяев. А чтобы на общих планах зрители не путали главного героя с главным злодеем и его бандой, первый носит белую шляпу, его враги - черные. Конечно, зрители следили за подвигами обладателя белой шляпы. Три пункта Монро Если вспомнить историю Соединенных Штатов Америки и посмотреть на карту, легко увидеть, что в день объявления независимости новая держава занимала сравнительно небольшую территорию по побережью Атлантического океана. Разрастание страны вглубь материка занимало практически весь XIX век. Именно тогда отважные «раздвигатели границ» создали живой миф покорения Дикого Запада и благодаря этому стали кумирами миллионов. Но в один прекрасный день нести универсальное добро стало некуда. Надо отметить, что в данном случае «универсальное добро» и впрямь не было пустым звуком. На тот момент Соединенные Штаты создавались как страна с наиболее совершенным политическим устройством. Она изначально была плодом совместного творчества блестящих мыслителей и организаторов своего времени, и законы, которые легли в основу конституции, были настоящим шедевром свободолюбивой мысли эпохи Просвещения. Конечно, всякое дело, связанное с волей множества людей, заранее обречено на глобальные проблемы, но вектор развития общества был дан. И вдруг земли, куда следовало нести факел свободы, равенства и братства, закончились. Но вопрос «что делать, когда Америка достигнет естественных границ» давно стоял, и ответ на него был дан. Еще в 1823 году пятый президент страны Джеймс Монро в обращении к Конгрессу поделился своими взглядами на политику страны в современном ему мире. Доктрина Монро содержала три пункта, два из которых провозглашались открыто, еще один был «для служебного пользования». Во-первых, президент США утверждал: В качестве принципа, с которым связаны права и интересы Соединенных Штатов, мы провозглашаем, что американские континенты ввиду свободного и независимого положения, которого они добились и которое они сохранили, не должны впредь рассматриваться в качестве объекта для будущей колонизации. Как можно увидеть, ничего плохого обладатели белых шляп не хотели. Напротив, они выступили гарантом того, что ни один монарх Европы не посягнет на свободу и независимость стран обеих Америк. В противном случае это будет рассматриваться как «недружественный» шаг по отношению к США, по сути, повод к войне. Второй пункт тоже был логичен и прям: В войнах европейских держав, в вопросах, касающихся их самих, мы никогда не принимали участия, и это согласуется с нашей политикой… Мы не вмешивались и не будем вмешиваться в дела существующих колоний или зависимых территорий любого европейского государства. Но что касается правительств, которые провозгласили свою независимость и сумели ее сохранить и независимость которых мы признали при зрелом размышлении и согласно с принципами справедливости, то мы не можем рассматривать вмешательство в их дела со стороны какой-либо европейской державы с целью их подчинения или контроля любым другим способом их иначе как проявление недружелюбного отношения к Соединенным Штатам. И снова защита слабых и обездоленных на территории обеих Америк и, если отрешиться от дипломатических словесных кружев, - «не лезьте в наше полушарие, а мы не полезем в ваше». Третий принцип - принцип «неперехода» - утверждал право бороться против перехода территорий обеих Америк под власть иных государств. Можно спросить, на чем основывается столь расширенное понимание собственных прав? Но ответ прост: самое прогрессивное общество в мире с самым продвинутым общественным строем имеет неотъемлемое право иметь право, как захочет. В течение XIX века доктрина Монро худо-бедно удовлетворяла американское руководство. Хотя чем дальше, тем меньше. Интересы бизнеса постоянно диктовали поправки и дополнения к ней. От Мексики (откуда в вестернах приходило большинство черных шляп) эта доктрина позволила откусить около 55% территории, ввести в Панаму войска, свергнуть власть в Никарагуа, посадить марионетку на Кубе… Но, когда речь зашла о Гаити и колониальных владениях Испании, выяснилось, что американский континент тесноват для серьезных деловых людей (именно в ту пору у США появились Гаити, Коста-Рика и Гуам). 14 пунктов Вильсона Ситуация получилась не слишком красивая, с объявленной некогда доктриной реалии уже не увязывались. Но пока юристы и политики думали, как объяснять действия государства, политическая неурядица получила разрешение, вполне достойное белой шляпы героев Дикого Запада. Первая мировая война разрушила прежнее мировое устройство. Российская, Османская, Австро-Венгерская и Германская империи развалились на глазах, Британская устояла, но была в глубоком нокдауне. Вот тут и появился новый судьбоносный документ, начисто аннулировавший доктрину Монро, - так называемые «14 пунктов», программа мирного урегулирования американского президента Вильсона. Взвалив на себя роль всемирного миротворца, Вильсон фактически оформил новую европейскую реальность так, как считал это правильным и справедливым. Поскольку США вступили в Первую мировую уже на самом излете, они представляли собой единственную реальную военную силу, к тому же практически все воюющие страны были связаны с промышленностью и банками США, основательно поднявшихся на заокеанской бойне. Противопоставить что-либо мирной инициативе Вильсона никто не мог, да уже и не хотел. Война истощила всех, кроме Соединенных Штатов. И потому Вудро Вильсон мог диктовать Европе «единственно возможную программу всеобщего мира»: Основное: - Открытые мирные договоры, никаких тайных международных соглашений; - Абсолютная свобода судоходства; - Устранение, насколько это возможно, всех экономических барьеров и установление равенства условий для торговли всех наций, стоящих за мир…; - Справедливые гарантии того, что национальные вооружения будут сокращены до минимума, гарантирующего безопасность; - Свободное, чистосердечное и абсолютно беспристрастное разрешение всех колониальных споров…; - Освобождение всех русских территорий… обеспечение ей радушного приема в сообществе свободных наций при том образе правления, который она сама для себя изберет…; Бельгия, - весь мир согласится, - должна быть эвакуирована и восстановлена, без попытки ограничить суверенитет…; -Вся французская территория должна быть освобождена и оккупированные части возвращены…; -Исправление границ Италии должно быть произведено на основе ясно различимых национальных границ; -Народы Австро-Венгрии, место которых в Лиге Наций мы хотим видеть огражденным и обеспеченным, должны получить широчайшую возможность автономного развития; Румыния, Сербия и Черногория должны быть эвакуированы. Занятые территории должны быть возвращены. Сербии должен быть предоставлен свободный и надежный доступ к морю; -Турецкие части Оттоманской империи, в современном ее составе, должны получить обеспеченный и прочный суверенитет; -Должно быть создано независимое Польское государство; -Должно быть образовано общее объединение наций на основе особых статутов в целях создания взаимной гарантии политической независимости и территориальной целости как больших, так и малых государств; Теперь уже никого не смущало открытое, хотя и миротворческое, вмешательство США в дела Европы. Роли поменялись. Если прежде Америка еще воспринималась европейцами как далекое место, куда едут в поисках лучшей доли, теперь она показывала себя как мировой регулятор. Мнение президента США - архитектора послевоенного мира - должно было толковаться как наиболее правильное из возможных. При видимой честности и справедливости меморандума Вильсона в нем имелся ряд очевидных «НО», которые самому президенту Соединенных Штатов казались вполне естественными. Так, скажем, и «абсолютная свобода судоходства», и устранение «всех экономических барьеров», и «установление равенства для торговли» звучали очень красиво, но только у США на тот момент был серьезный торговый флот, и активно действующая промышленность, и экономика, получившая максимум выгоды от шедшей за океаном войны. Однако получившаяся благодаря меморандуму Вильсона европейская конструкция все же оказалась неустойчивой. Сформированная по настоянию Вильсона Лига Наций так и не обрела реальной силы. Европейские державы, по мере выхода из экономического пике, начинали приобретать и отстаивать собственные интересы, зачастую не совпадавшие с интересами США. А тут еще раскочегаренное в годы войны производство лишилось привычного объема заказов. И грянул кризис, оставшийся в истории Америки как Великая депрессия. Миллионы человек без работы, экономика дышала на ладан, годы Первой мировой вспоминались с ностальгией. Между тем ситуация в Европе вновь становилась все более и более взрывоопасной. Роль Соединенных Штатов в готовящейся военной буре - тема отдельного разбирательства. В первую очередь потому, что американский бизнес, остро заинтересованный в рынках сбыта и фактически выстроивший в межвоенный период экономику Германии, далеко не всегда отражал политические интересы США. Получалось, что Соединенные Штаты поддерживали обе стороны. Забывать или уменьшать значение помощи Америки по ленд-лизу в годы уже Второй мировой войны некорректно, но справедливости ради стоит напомнить и о топливе для немецких подводных лодок, поставляемом компанией Standard Oil, и о золоте Голландии, переданном фашистам… Но все же в годы Второй мировой войны США и СССР выступали на одной стороне, и встреча на Эльбе в очередной раз ясно показала, что славные парни с одной и с другой стороны легко находят общий язык между собой. План Маршалла Но конец войны снова породил реальность, которую обеим сторонам чрезвычайно хотелось трансформировать по своему усмотрению. План нового мироустройства придумал госсекретарь США, еще совсем недавно генерал армии Джордж Маршалл. В апреле 1947 года, вернувшись из Москвы, он во всеуслышание объявил, что Центральная и Западная Европа остро нуждаются в экономической помощи США. Но благотворительностью такой жест доброй воли и не пах. Для активных действий у Америки было как минимум два веских довода: усиление коммунистов и левых партий, а также галопирующая инфляция национальных европейских валют. Западная Европа в США уже 30 лет считалась полуколонией, и мысль о том, что там может возобладать советская идеология, была для американского истеблишмента несносной. А нестойкость валют создавала предпосылку для введения для взаиморасчетов общей денежной единицы - американского доллара. В рамках плана Маршалла в течение 4-х лет Европе предоставлялось 12,317 млрд долларов в виде безвозмездной помощи, дешевых кредитов и долгосрочного лизинга. Наибольшие финансовые вливания достались пяти государствам: Англия получила 2,8 млрд, Франция - 2,5 млрд, Италия - 1,3 млрд, ФРГ - 1,3 млрд и Нидерланды - 1 млрд долларов. Но, конечно же, каждый доллар имел политическое значение. Фактически государственные администрации крупнейших стран Европы превратились в местные управляющие компании. Новый мир строился как мир американский. И, с точки зрения Вашингтона, это был наилучший выбор Европы, суливший ей сытое и спокойное будущее. Но в этот момент жизненные интересы Западного мира лоб в лоб столкнулись с интересами Советского Союза. И тут у Сталина имелась собственная ослепительно белая шляпа - борьба за светлое будущее всего прогрессивного человечества, за свободу пролетариата. Война снова стала возможной. Владимир Свержин

83.51.5.34. Генерал-майор И.С. Полбин. К декабрю 1942г совершил 107 боевых вылетов на бомбардировку немецко-фашистских войск в Смоленском сражении, при обороне Москвы и Сталинграда. Принимал участие в боях на Курской дуге,в битве за Днепр. принимал участие в Кировоградской, Корсунь-Шевченковской, Умано-Боташанской, Львов-Сандомирской, Ясско-Кишиневской и Висло-Одерской наступательных операциях Летал на бомбардировщиках СБ-2, Б-3, ПЕ-2, ПЕ-3, Всего совершил 157 боевых вылетов, самолет Полбина И.С был сбит огнем зенитной артиллерии при бомбежке города-крепости немцев Бреслау 11 февраля 1945 года.
51.20.17.2.29. Подполковник Борис Сафонов. Советский морской летчик. С началом Великой Отечественной войны он отличился в воздушных боях с Люфтваффе. Ходят легенды, что немцы передавали специальное сообщение: «Сафонов в воздухе» это означало, что немецким самолетам надлежало вернуться на базу. К началу января 1942 года Б. Ф. Сафонов был награждён двумя орденами Красного Знамени (14 июля и 22 декабря 1941 года). 15 сентября 1941 года семёрка истребителей во главе с Сафоновым вступила в бой с 52 вражескими машинами. Итог боя - 13 сбитых вражеских самолётов, а наша семёрка вернулась на свой аэродром без потерь
51.20.17.1.28. Пикирующий бомбардировщик ПЕ-2
83.51.5.36 Майор С.И. Грицевец майор РККА, знаменитый советский лётчик-истребитель 1930-х годов, дважды Герой Советского Союза. добровольцем для участия в Гражданской войне в Испании, где воевал с 1938 года (командировка длилась с 10 июня по 26 октября 1938 года), именно в этот год были отозваны все советские пилоты.
Летал на истребителе И-16. В советской исторической и пропагандистской литературе широко озвучено число побед Грицевца в Испании - 30 личных побед и 7 - в группе с другими лётчиками. Подтверждений этим данным на основании документов, или даже простого перечня побед С. И. Грицевца никогда не публиковалось. В 2005 году издана книга С. Абросова «В небе Испании», где на основании сохранившихся документов всех воюющих сторон восстановлены все воздушные бои Гражданской войны в Испании, а также впервые опубликованы многие архивные документы. Согласно этим сведениям, в Испании С. И. Грицевец совершил 88 боевых вылетов, провёл 42 воздушных боя, сбил 7 вражеских самолётов лично. Это очень высокие боевые результаты, за которые ему было присвоено звание Героя Советского Союза 22 февраля 1939 года. 9 мая 1939 группа из 48 опытных пилотов под командованием Героя Советского Союза Якова Смушкевича, среди которых был и Грицевец, была откомандирована в Монголию в район боевых действий на реке Халхин-Гол. Основной задачей группы являлось завоевание господства в воздухе, ранее захваченного японской авиацией. Здесь Грицевец совершил 138 боевых вылетов, участвовал в около 30-и воздушных боях против японских самолётов. 26 июня, во время боя под Халхин-Голом, Грицевец посадил свой И-16 недалеко от самолёта своего командира части, майора В.Забалуева, упавшего из-за поломки двигателя глубоко на вражеской территории, на 60 км вглубь линии обороны японцев. Забалуев залез в самолёт Грицевца и был вывезен им.



Борис Сафонов, в начале марта 1942 года четырём лётчикам-североморцам (и среди них - Б. Ф. Сафонову) глава британской миссии генерал-лейтенант Макфорлан вручил высший авиационный орден Великобритании - Крест «За выдающиеся лётные заслуги».Английские лётчики совместно с североморцами выполняли боевые задачи - патрулировали в воздухе, дрались с противником. Они сбили 15 вражеских самолётов. Особо отличились капитан Рук и сержант Г. Хоу, сбившие по 3 самолёта. Наше правительство высоко оценило подвига английских лётчиков. Пятеро из них были награждены орденом Ленина (один из них - Чарльстон Хоу, уже вернувшись на Родину, назвал Бориса Сафонова "великим лётчиком своего времени"). Он был первым из советских асов морской авиации, кто уже в мае 1942 года имел на боевом счету не менее 25 самолётов противника уничтоженных лично и группе с товарищами. Во многих изданиях число одержанных им побед приводится разное: от 25 до 41, включая групповые. Согласно последнего наградного листа Б. Ф. Сафонова его боевой счёт, без учёта последнего боя 30 мая 1942 года, составлял 19 личных и 3 групповые победы. С учётом 3-х последних побед (записанных на основании только радиопереговоров!), окончательный счёт составляет 22 личные и 3 групповые победы.
КАждый боевой вылет штурмовика или бомбардировщика в Великую Отечественную войну можно приравнивать к подвигу, настолько велика была опасность быть сбитым Как кажется суровой картинкой этому является фотография "Вернувшиеся с боевого задания", на которой показана встреча командованием бомбардировщика (возможно американского производства), вернувшегося из боя. Тени встречающих видны слева внизу, члены экипажа все еще под впечатлением полета, отрешены и кажется все еще не верят, что остались живы, командир не снявший парашют не обращая внимание на встречающих, занят своим делом и кажется материт сквозь зубы помпезную встречу....

Андрей Боровых родился в Курске 30 октября 1921 года под знаком Скорпиона, хранившего его судьбу, как и судьбы относительного большинства асов, родившихся под этим созвездием. Окончил 7 классов, работал шофёром, после чего крепкого и толкового юношу приняли в Чугуевское военное училище лётчиков, переименованное в марте 1941 года в Чугуевскую военную авиационную школу, которую он окончил в том же году.

Несмотря на возражения курсанта, он был оставлен в школе инструктором, а инструкторами всегда оставляли лучших из лучших. Заметим, что выпуск 1941 года дал стране 54 Героя Советского Союза, 4 дважды и 1 трижды Героев, что в течение грядущих 3,5 лет они собьют в воздухе около 1000 неприятельских машин, то есть по своему составу этот выпуск не имел себе равных в истории Советских ВВС.

Свою первую победу будущий ас одержал в первом же бою. Успех редко приходил к лётчику сразу, и, хотя Боровых полгода был инструктором в училище, его победа объяснима лишь исключительной настойчивостью и лихостью атак молодого лётчика. Правда, и «Харрикейн», на котором он тогда летал, был модернизирован в части вооружения: с лёгкой руки Б. Ф. Сафонова, опыт которого был известен достаточно широко, 4 крыльевых пулемёта «Браунинг» калибром 7,7-мм были заменены на 4 пушки ШВАК калибром 20-мм.

8 боевых вылетов, совершённых Боровых на Калининском фронте, в составе 728-го истребительного авиационного полка, принесли 3 победы, он был назначен командиром звена, награждён орденом Красного Знамени. Вскоре лётчик провёл удачный воздушный бой в районе Зубцова, где на глазах командующего фронтом генерал — полковника И. Конева сбил сначала бомбардировщик Ju-88, а затем и истребитель Ме-109, получив благодарность за отличное ведение схватки. Имя его становится известным в частях фронта, вместе с опытом приходит хладнокровие, ещё больше укрепляется уверенность в своих силах.

Большую часть боевых вылетов Боровых провёл на самолётах, лётно — технические характеристики которых уступали немецким («Харрикейн» Мк.II, Як-7Б). Компенсировать преимущество вражеских машин помогали тактическая грамотность и военная хитрость, о которых никогда не забывал наш ас: «Лётчик должен не только в совершенстве владеть самолётом, но и обладать военной хитростью. Знания, помноженные на военную хитрость, — в этом успех боя, ключ к победе над самым сильным и коварным врагом». Его считали асом, восхищались его мужеством. Вступая в бой с превосходящим по численности врагом, он умел точно определить, когда нужно открыть огонь.

В середине 1942 года заместитель наркома обороны генерал А. Новиков возложил на известного советского лётчика И. Е. Фёдорова формирование при 3-й Воздушной армии Калининского фронта отдельного полка асов — в пику немцам. У них уже имелась специальная авиагруппа из 28 опытнейших пилотов, летавших на «Мессерах» с нарисованными на фюзеляжах игральными картами.

И вот в одном из боёв в августе 1942 года Фёдоров в паре с Андреем Боровых на Як-7, патрулируя вдоль линии фронта, столкнулись с большой группой Ме-109G. Завязался жестокий скоротечный бой. Буквально за 5 минут Боровых сбил «Мессер» с пиковой дамой на борту, а Фёдоров сразил червонного туза (как выяснилось позднее — командира вражеской авиагруппы).

В тяжёлых воздушных боях на Центральном фронте, на Курской дуге, летая уже на Як-7Б, он сбил 8 немецких самолётов. Ограниченный до минимума район боевых действий сухопутных войск наложил там своеобразный отпечаток на характер воздушных сражений. Подбитые самолёты легко уходили за линию фронта, а выбросившиеся с парашютом пилоты если не попадали в плен, то вскоре добирались до своих подразделений.

В одном из боёв не смог избежать вражеской очереди и Андрей Боровых. Он покинул истребитель с парашютом, а расстрелять лётчика в воздухе фашистам помешал его ведомый Михаил Редькин. Он кружился в воздухе, пока Андрей не опустился на землю. Уже на следующий день, едва вернувшись в полк, Боровых вновь вылетел на боевое задание. В этих боях Боровых в буквальном смысле встал на защиту родного дома, ведь в недавно освобожденном Курске оставались родители, братья и сёстры. Позднее он узнает, что его отец, Егор Григорьевич, погиб при налёте немецкой авиации на Курск.

Вот что пишет о тех днях сам Андрей Егорович Боровых:

«Воздушные бои над Курском, участником которых мне довелось быть, начались задолго до исторического Курского сражения. Уже в апреле — мае 1943 года их напряжённость достигла необычайной силы. Помню, лётчикам нашего 157-го истребительного авиационного полка в иные дни приходилось совершать по 5 — 6 боевых вылетов. Но все с честью выдерживали эту нагрузку, а многие дрались отважно и дерзко.

Лётчик — истребитель Андрей Боровых ведёт бой на самолёте Як-9.

В боях за Курск я был командиром эскадрильи и должен отметить, что все лётчики подразделения сражались мужественно, стойко и самоотверженно. Конечно, мне было приятно, что каждый подчинённый отдавал себя целиком творчеству боя, но вдвойне приятно, что дрались мы за освобождение моего родного города.

Да, в Курске я родился. Здесь прошло моё детство. Здесь влюбился раз и навсегда в авиацию. По путёвке комсомола поступил в аэроклуб, успешно закончил его. В Курском небе впервые поднялся на учебном спортивном самолёте, не подозревая, что сравнительно скоро мне придётся защищать Курск на боевом Як-7Б. Аэроклуб Осоавиахима дал путёвку в военную авиационную школу, где преподаватели и инструкторы формировали у нас качества, необходимые для боя, для победы.

В дело разгрома гитлеровских захватчиков огромный вклад внесли представители советских военно-воздушных сил. Многие летчики отдали свои жизни за свободу и независимость нашей Родины, многие стали Героями Советского Союза. Некоторые из них навсегда вошли в элиту отечественных ВВС, в прославленную когорту советских асов - грозу Люфтваффе. Сегодня мы вспомним 10 наиболее результативных советских летчиков-истребителей, которые записали на свой счет больше всех сбитых в воздушных боях самолетов противника.

4 февраля 1944 года выдающийся советский летчик-истребитель Иван Никитович Кожедуб был награжден первой звездой Героя Советского Союза. К окончанию Великой Отечественной войны он был уже трижды Героем Советского Союза. За годы войны еще лишь один советский пилот смог повторить это достижение - это был Александр Иванович Покрышкин. Но на двух этих наиболее известных асах советской истребительной авиации времен войны не заканчивается. За время войны еще 25 летчиков были дважды представлены к званию Героев Советского Союза, не говоря уже о тех, кто был единожды награжден этой высшей воинской наградой страны тех лет.

Иван Никитович Кожедуб

В годы войны Иван Кожедуб совершил 330 боевых вылетов, провел 120 воздушных боев и лично сбил 64 самолета противника. Летал на самолетах Ла-5, Ла-5ФН и Ла-7.

В официальной советской историографии фигурировало 62 сбитых самолета противника, но проведенные архивные исследования показали, что Кожедуб сбил 64 самолета (по каким-то причинам отсутствовали две воздушных победы - 11 апреля 1944 года - PZL P.24 и 8 июня 1944 года - Me 109). Среди трофеев советского летчика-аса были 39 истребителей (21 Fw-190, 17 Me-109 и 1 PZL P.24), 17 пикирующих бомбардировщиков (Ju-87), 4 бомбардировщика (2 Ju-88 и 2 Не-111), 3 штурмовика (Hs-129) и один реактивный истребитель Ме-262. Помимо этого, в своей автобиографии он указал, что в 1945 году сбил два американских истребителя P-51 «Мустанг», которые атаковали его с большого расстояния, приняв за немецкий самолет.

По всей вероятности, начни Иван Кожедуб (1920-1991) войну в 1941 году, его счет сбитых самолетов мог быть бы еще больше. Однако его дебют пришелся лишь на 1943 год, а первый свой самолет будущий ас сбил в сражении на Курской дуге. 6 июля во время боевого вылета он сбил немецкий пикирующий бомбардировщик Ju-87. Таким образом, результативность летчика действительно поражает, всего за два военных года ему удалось довести счет своих побед до рекордного в советских ВВС.

При этом Кожедуба ни разу за всю войну не сбивали, хотя он несколько раз возвращался на аэродром на сильно поврежденном истребителе. Но последним мог бы стать уже его первый воздушный бой, который состоялся 26 марта 1943 года. Его Ла-5 был поврежден очередью немецкого истребителя, бронеспинка спасла летчика от зажигательного снаряда. А по возвращении домой его самолет обстреляла собственная ПВО, машина получила два попадания. Несмотря на это, Кожедуб сумел посадить самолет, который уже не подлежал полному восстановлению.

Первые шаги в авиации будущий лучший советский ас сделал, обучаясь в Шоткинском аэроклубе. В начале 1940 года он был призван в Красную Армию и осенью того же года окончил Чугуевскую военную авиационную школу летчиков, после чего продолжил службу в данной школе в качестве инструктора. С началом войны школа была эвакуирована в Казахстан. Сама война для него началась с ноября 1942 года, когда Кожедуб был откомандирован в 240-й истребительный авиаполк 302-й истребительной авиадивизии. Формирование дивизии завершилось только в марте 1943 года, после чего она вылетела на фронт. Как уже говорилось выше, первую свою победу он одержал только 6 июля 1943 года, однако начало было положено.

Уже 4 февраля 1944 года старшему лейтенанту Ивану Кожедубу было присвоено звание Героя Советского Союза, на тот момент он успел совершить 146 боевых вылетов и сбить в воздушных боях 20 самолетов противника. Вторую свою звезду он получил в том же году. Он был представлен к награде 19 августа 1944 года уже за 256 совершенных боевых вылетов и 48 сбитых самолетов противника. На тот момент он в должности капитана занимал должность заместителя командира 176-го Гвардейского истребительного авиаполка.

В воздушных боях Ивана Никитовича Кожедуба отличало бесстрашие, хладнокровие и автоматизм пилотирования, которое у него было доведено до совершенства. Возможно, то, что перед отправкой на фронт он провел несколько лет в должности инструктора, сыграло очень большую роль в его будущих успехах в небе. Кожедуб мог легко вести прицельный огонь по противнику при любом положении самолета в воздухе, а также легко выполнял сложные фигуры пилотажа. Будучи отличным снайпером, он предпочитал вести воздушный бой на дистанции в 200-300 метров.

Свою последнюю победу в Великой Отечественной войне Иван Никитович Кожедуб одержал 17 апреля 1945 года в небе над Берлином, в этом бою он сбил два немецких истребителя FW-190. Трижды Героем Советского Союза будущий маршал авиации (звание присвоено 6 мая 1985 года) майор Кожедуб стал 18 августа 1945 года. После войны он продолжил службу в ВВС страны и прошел очень серьезный путь по карьерной лестнице, принеся еще немало пользы стране. Легендарный летчик скончался 8 августа 1991 года, был похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

Александр Иванович Покрышкин

Александр Иванович Покрышки воевал с самого первого дня войны и до последнего. За это время он совершил 650 боевых вылетов, в которых провел 156 воздушных боев и официально лично сбил 59 самолетов противника и 6 самолетов в группе. Является вторым по результативности асом стран антигитлеровской коалиции после Ивана Кожедуба. В годы войны летал на самолетах МиГ-3, Як-1 и американском P-39 «Аэрокобра».

Цифра сбитых самолетов является весьма условной. Довольно часто Александр Покрышкин совершал глубокие рейды в тыл противника, где ему также удавалось одерживать победы. Однако засчитывались лишь те из них, которые можно было подтвердить наземными службами, то есть по возможности над своей территорией. Таких неучтенных побед только в 1941 году у него могло быть 8. При этом они копились всю войну. Также Александр Покрышкин нередко отдавал сбитые им самолеты на счет своим подчиненным (в основном ведомым), стимулируя их таким образом. В те годы это было довольно распространенным явлением.

Уже во время первых недель войны Покрышкин смог понять, что тактика советских ВВС устарела. Тогда же он начал заносить свои записи на этот счет в записную книжку. Он вел аккуратную запись воздушных боев, в которых принимал участие он сам и его друзья, после чего делал детальный анализ написанного. При этом в то время ему приходилось сражаться в очень тяжелых условиях постоянного отступления советских войск. Позднее он говорил: «Те, кто не воевал в 1941-1942 годах, не знают настоящей войны».

После развала Советского Союза и массированной критики всего, что было связано с тем периодом, некоторые авторы принялись «урезать» количество побед Покрышкина. Связано это было и с тем, что в конце 1944 года официальная советская пропаганда окончательно сделала из летчика «светлый образ героя, главного истребителя войны». Для того чтобы не потерять героя в случайном бою, было приказано ограничить полеты Александра Ивановича Покрышкина, который к тому моменту уже командовал полком. 19 августа 1944 года после 550 боевых вылетов и 53 официально одержанных побед он стал трижды Героем Советского Союза, первым в истории.

Волна «разоблачений», которая нахлынула после 1990-х годов, прошлась по нему еще и потому, что после войны он сумел занять пост Главнокомандующего войсками ПВО страны, то есть стал «крупным советским чиновником». Если же говорить о низком соотношении побед к совершенным вылетам, то можно отметить, что длительное время в начале войны Покрышкин на своем МиГ-3, а затем и Як-1 вылетал на штурмовку наземных войск противника или выполнение разведывательных полетов. Для примера к середине ноября 1941 года летчик выполнил уже 190 боевых вылетов, но подавляющее их большинство - 144 было на штурмовку наземных войск врага.

Александр Иванович Покрышкин был не только хладнокровным, отважным и виртуозным советским летчиком, но и думающим пилотом. Он не боялся выступать с критикой существующей тактики применения истребительной авиации и выступал за ее замену. Дискуссии по этому поводу с командиром полка в 1942 году привели к тому, что летчика-аса даже исключили из партии и направили дело в трибунал. Спасло пилота заступничество комиссара полка и вышестоящего командования. Дело против него прекратили и восстановили в партии. После войны Покрышкин долгое время конфликтовал с Василием Сталиным, что пагубно сказывалось на его карьере. Все изменилось лишь в 1953 году после смерти Иосифа Сталина. В последующем он сумел дослужиться до звания маршала авиации, которое было присвоено ему в 1972 году. Скончался прославленный летчик-ас 13 ноября 1985 года в возрасте 72 лет в Москве.

Григорий Андреевич Речкалов

Григорий Андреевич Речкалов воевал с самого первого дня Великой Отечественной войны. Дважды Герой Советского Союза. В годы войны выполнил более 450 боевых вылетов, сбив в 122 воздушных боях 56 самолетов противника лично и 6 в группе. По другим данным количество его личных воздушных побед могло перевалить за 60. В годы войне летал на самолетах И-153 «Чайка», И-16, Як-1, P-39 «Аэрокобра».

Наверно, ни у одного другого советского летчика-истребителя не было на счету такого разнообразия сбитых машин противника, как у Григория Речкалова. Среди его трофеев были истребители Me-110, Me-109, Fw-190, бомбардировщики Ju-88, He-111, пикирующий бомбардировщик Ju-87, штурмовик Hs-129, самолеты-разведчики Fw-189 и Hs-126, а также такая редкая машина как итальянская «Савойя» и польский истребитель PZL-24, который использовали ВВС Румынии.

Удивительно, но за день до начала Великой Отечественной войны Речкалов был отстранен от полетов по решению врачебно-летной комиссии, у него был выявлен дальтонизм. Но по возвращении в свою часть с этим диагнозом, он все равно был допущен к полетам. Начало войны заставило начальство просто закрыть глаза на этот диагноз, просто проигнорировав его. При этом в 55-м истребительном авиаполку он служил с 1939 года вместе с Покрышкиным.

Этот блистательный военный летчик отличался очень противоречивым и неровным характером. Являя образец решимости, мужества и дисциплины в рамках одного вылета, в другом он мог отвлечься от выполнения основной задачи и так же решительно начать преследование случайного противника, стремясь увеличить счет своих побед. Его боевая судьба на войне тесно переплелась с судьбой Александра Покрышкина. Он летал с ним в одной группе, сменял его на должности командира эскадрильи и командира полка. Сам Покрышкин лучшими качествами Григория Речкалова считал откровенность и прямоту.

Речкалов, как и Покрышкин, воевал с 22 июня 1941 года, но с вынужденным перерывом практически на два года. В первый же месяц боев он на своем устаревшем истребителе-биплане И-153 сумел сбить три самолета противника. Успел полетать он и на истребителе И-16. 26 июля 1941 года во время боевого вылета под Дубоссарами был ранен в голову и в ногу огнем с земли, но сумел привести свой самолет на аэродром. После этого ранения он провел в госпитале 9 месяцев, за это время пилоту сделали три операции. И в очередной раз медицинская комиссия попыталась поставить на пути будущего прославленного аса непреодолимое препятствие. Григория Речкалова отправили служить в запасной полк, который был укомплектован самолетами У-2. Будущий дважды Герой Советского Союза воспринял такое направление, как личное оскорбление. В штабе ВВС округа он сумел добиться того, чтобы его вернули в свой полк, который на тот момент времени назывался 17-м Гвардейским истребительным авиационным полком. Но совсем скоро полк был отозван с фронта для перевооружения на новые американские истребители «Аэрокобра», которые шли в СССР в рамках программы Ленд-лиза. По этим причинам вновь бить врага Речкалов начал лишь в апреле 1943 года.

Григорий Речкалов, будучи одной из отечественных звезд истребительной авиации, прекрасно мог взаимодействовать с другими летчиками, угадывая их намерения и работая вместе группой. Еще в годы войны между ним и Покрышкиным возник конфликт, но он никогда не стремился выплеснуть по этому поводу какой-то негатив или обвинить своего оппонента. Напротив, в мемуарах он хорошо отзывался о Покрышкине, отмечая, что им удалось разгадать тактику немецких летчиков, после чего они начали применять новые приемы: начали летать парами, а не звеньями, лучше использовать для наведения и связи радио, эшелонировать свои машины так называемой «этажеркой».

Григорий Речкалов одержал на «Аэрокобре» 44 победы, больше чем у других советских летчиков. Уже после завершения войны кто-то спросил прославленного летчика, что он больше всего ценил в истребителе «Аэрокобра», на котором было одержано столько побед: мощь огневого залпа, скорость, обзор, надежность мотора? На этот вопрос летчик-ас ответил, что все перечисленное, конечно, имело значение, это были явные достоинства самолета. Но главное по его словам было в радио. На «Аэрокобре» была отличная, редкая в те годы радиосвязь. Благодаря этой связи летчики в бою могли общаться между собой, словно по телефону. Кто-то что-то увидел - сразу все члены группы в курсе. Поэтому в боевых вылетах у нас не случалось никаких неожиданностей.

После завершения войны Григорий Речкалов продолжал свою службу в ВВС. Правда, не так долго как другие советские асы. Уже в 1959 году он ушел в запас в звании генерал-майора. После чего жил и работал в Москве. Скончался в Москве 20 декабря 1990 года в возрасте 70 лет.

Николай Дмитриевич Гулаев

Николай Дмитриевич Гулаев оказался на фронтах Великой Отечественной войны в августе 1942 года. Всего за годы войны совершил 250 боевых вылетов, провел 49 воздушных боев, в которых лично уничтожил 55 самолетов противника и еще 5 самолетов в группе. Такая статистика делает Гулаева самым эффективным советским асом. На каждые 4 вылета у него приходился сбитый самолет или в среднем больше одного самолета на каждый воздушный бой. Во время войны летал на истребителях И-16, Як-1, P-39 «Аэрокобра», большинство своих побед, как и Покрышкин с Речкаловым, он одержал на «Аэрокобре».

Дважды Герой Советского Союза Николай Дмитриевич Гулаев сбил не намного меньше самолетов, чем Александр Покрышкин. Но по результативности боев он намного превзошел и его и Кожедуба. При этом воевал он меньше двух лет. Сначала он в глубоком советском тылу в составе войск ПВО занимался охраной важных объектов промышленности, защищая их от налетов вражеской авиации. А в сентябре 1944 года, его практически в принудительном порядке отправили на учебу в Военно-Воздушную академию.

Свой самый результативный бой советский летчик совершил 30 мая 1944 года. В одном воздушном бою над Скулени ему удалось сбить сразу 5 вражеских самолетов: два Me-109, Hs-129, Ju-87 и Ju-88. Во время боя он был сам серьезно ранен в правую руку, но сконцентрировав все свои силы и волю, смог довести свой истребитель до аэродрома, истекая кровью, совершил посадку и уже, зарулив на стоянку, потерял сознание. Летчик пришел в себя только в госпитале после операции, здесь же он узнал о присвоении ему второго звания Героя Советского Союза.

Все время, пока Гулаев был на фронте, он воевал отчаянно. За это время он успел совершить два успешных тарана, сумев после этого посадить свой поврежденный самолет. Несколько раз за это время был ранен, но после ранений неизменно возвращался назад в строй. В начале сентября 1944 года летчика-аса в принудительном порядке отправили на учебу. В тот момент исход войны всем уже был ясен и прославленных советских асов старались беречь, в приказном порядке отправляя в Военно-Воздушную академию. Таким образом, война неожиданно закончилась и для нашего героя.

Николая Гулаева называли ярчайшим представителем «романтической школы» ведения воздушного боя. Зачастую летчик отваживался на совершение «нерациональных действий», которые шокировали немецких летчиков, но помогали ему одерживать победы. Даже среди других далеко неординарных советских летчиков-истребителей фигура Николая Гулаева выделялась своей колоритностью. Только такой человек, обладающий беспримерной отвагой, сумел бы провести 10 сверхрезультативных воздушных боев, записав две своих победы на успешный таран самолетов противника. Скромность Гулаева на людях и в своей самооценке диссонировала с его исключительно агрессивной и настойчивой манерой ведения воздушного боя, а открытость и честность он с мальчишеской непосредственностью сумел пронести через всю свою жизнь, сохранив до конца жизни и некоторые юношеские предрассудки, что не помешало ему дослужиться до звания генерал-полковника авиации. Прославленный летчик скончался 27 сентября 1985 года в Москве.

Кирилл Алексеевич Евстигнеев

Кирилл Алексеевич Евстигнеев дважды Герой Советского Союза. Как и Кожедуб начал свой боевой путь сравнительно поздно, только в 1943 году. За годы войны совершил 296 боевых вылетов, провел 120 воздушных боев, лично сбив 53 самолета противника и 3 в группе. Летал на истребителях Ла-5 и Ла-5ФН.

Почти двухлетнее «запоздание» с появлением на фронте было связано тем, что летчик-истребитель страдал язвенной болезнью желудка, а с этим заболеванием на фронт не допускали. С начала Великой Отечественной войны он работал инструктором в летной школе, а после этого перегонял ленд-лизовские «Аэрокобры». Работа инструктором дала ему очень много, как и другому советскому асу Кожедубу. При этом Евстигнеев не переставал писать рапорты командованию с просьбой отправить его на фронт, в результате они все-таки были удовлетворены. Свое боевое крещение Кирилл Евстигнеев получил в марте 1943 года. Как и Кожедуб он воевал в составе 240-го истребительного авиационного полка, летал на истребителе Ла-5. В первый же свой боевой вылет 28 марта 1943 года одержал две победы.

За все время войны неприятелю так и не удалось сбить Кирилла Евстигнеева. Но вот от своих ему досталось дважды. Первый раз увлекшийся воздушным боем пилот Як-1 врезался в его самолет сверху. Летчик Як-1 тут же выпрыгнул из самолета, лишившегося одного крыла, с парашютом. А вот Ла-5 Евстигнеева пострадал меньше, и ему удалось дотянуть самолет до позиций своих войск, посадив истребитель рядом с окопами. Второй случай более загадочный и драматичный произошел над своей территорией в отсутствии в воздухе самолетов противника. Фюзеляж его самолета прошила очередь, повредив Евстигнееву ноги, машина загорелась и вошла в пике, а летчику пришлось прыгать из самолета с парашютом. В госпитале врачи склонялись к тому, чтобы ампутировать пилоту стопу, но он нагнал на них такого страху, что те отказались от своей затеи. А уже через 9 дней летчик сбежал из госпиталя и с костылями добирался до расположения своей родной части 35 километров.

Кирилл Евстигнеев постоянно наращивал количество своих воздушных побед. До 1945 года летчик опережал Кожедуба. При этом врач части периодически отсылал его в госпиталь подлечивать язву и раненную ногу, чему летчик-ас страшно противился. Кирилл Алексеевич был тяжело болен еще с предвоенных времен, в своей жизни он перенес 13 хирургических операций. Очень часто прославленный советский летчик летал, превозмогая физическую боль. Евстигнеев, что называется, был одержим полетами. В свободное время он старался натаскивать молодых летчиков-истребителей. Был инициатором проведения учебных воздушных боев. По большей части его противником в них оказывался Кожедуб. При этом Евстигнеев был начисто лишен чувства страха, даже в самом конце войны хладнокровно шел в лобовую атаку на шестипушечные «Фоккеры», одерживая над ними победы. Кожедуб так отзывался о своем боевом товарище: «Летчик-кремень».

Войну гвардии капитан Кирилл Евстигнеев закончил штурманом 178-го Гвардейского истребительного авиаполка. Последний свой бой летчик провел в небе Венгрии 26 марта 1945 года, на своем уже пятом за войну истребителе Ла-5. После войны продолжил службу в ВВС СССР, в 1972 году ушел в отставку в звании генерал-майора, жил в Москве. Скончался 29 августа 1996 года в возрасте 79 лет, похоронен на Кунцевском кладбище столицы.

Источники информации:
http://svpressa.ru
http://airaces.narod.ru
http://www.warheroes.ru

Григо́рий Пантеле́евич Кра́вченко (27 сентября (10 октября) 1912, село Голубовка, Екатеринославская губерния - 23 февраля 1943, посёлок Синявино, Ленинградская область) - генерал-лейтенант авиации, лётчик-ас. Вместе с Грицевцом С. И. первый дважды Герой Советского Союза (1939). Родился 27 сентября (10 октября) 1912 года в селе Голубовка Новомосковского уезда Екатеринославской губернии (ныне Новомосковский район Днепропетровской области) в семье крестьянина-бедняка. Украинец В 1930 году окончил школу крестьянской молодёжи и поступил в Пермский землеустроительный техникум, который вскоре был переведён в Москву. После первого курса Московского землеустроительного техникума в 1931 году был призван в Красную Армию. В этом же году вступил в ВКП(б). В авиации Когда зимой 1931 года было опубликовано обращение IX съезда ВЛКСМ с призывом «Комсомолец - на самолёт!», ответ советской молодёжи был единодушный «Дадим 100 000 лётчиков!». Григорий воспринял призыв как лично к нему обращённый и подал заявление с просьбой направить его в авиацию. По спецнабору ЦК ВКП(б) в мае 1931 года он был направлен в 1-ю военную школу лётчиков им. тов. Мясникова в Каче. В авиашколе он освоил самолёты У-1 и Р-1. Учебную программу настойчивый и дисциплинированный курсант прошёл за 11 месяцев. В 1932 году по окончании Качинской военной авиационной школы имени А. Ф. Мясникова остался в ней работать как лётчик-инструктор. В 1933-1934 гг. служил в 403-й ИАБ, которой командовал комбриг П. И. Пумпур. Быстро освоил истребители И-3, И-4, И-5. С 1934 года служил под Москвой в 116-й истребительной эскадрилье особого назначения под командованием полковника Томаса Сузи. Был командиром звена. Эскадрилья выполняла спецзадания НИИ ВВС. Участвовал в испытаниях динамореактивных авиационных пушек Курчевского АПК 4-бис на самолётах И-Z (N 13535). За успехи по службе был награждён 25 мая 1936 года орденом «Знак Почёта». В августе 1936 года награждён грамотой ЦК ВЛКСМ и Центрального Совета Осоавиахима СССР за отличную работу по подготовке и проведению авиационного праздника, состоявшегося 24 августа 1936 года. Участие в боевых действиях в Китае и на Халхин-Голе Старший лейтенант Кравченко участвовал в боевых действиях в Китае с 13 марта по 24 августа 1938 года. Летал на И-16 (76 часов боевого налёта). 29 апреля сбил 2 бомбардировщика, но был подбит и сам, с трудом посадил машину на вынужденную и более суток добирался до своего аэродрома в Наньчан. 4 июля, прикрывая выбросившегося с парашютом Антона Губенко, так прижал японский истребитель, что тот врезался в землю. После перелёта группы в Кантон, Кравченко участвовал в налёте на аэродром противника. 31 мая 1938 года уничтожил 2 самолёта при отражении вражеского налёта на Ханьхоу. Спустя несколько дней уничтожил в одном бою сразу 3 истребителя противника, но был сбит и сам. Летом 1938 года над Ханьхоу одержал последнюю победу - сбил бомбардировщик. Всего же в Китае он сбил около 10 вражеских самолётов, был награждён орденом Красного Знамени. В конце декабря 1938 года Кравченко присвоено внеочередное воинское звание майор. Он продолжил летно-испытательную работу в НИИ ВВС в отряде Стефановского. Провёл государственные испытания истребителей: И-16 тип 10 с крылом «М» (декабрь 1938 года - январь 1939 года), И-16 тип 17 (февраль-март 1939 года). Провёл ряд испытательных работ на истребителях И-153 и ДИ-6. 22 февраля 1939 года присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина. После учреждения знака особого отличия «Золотая Звезда» ему была вручена медаль № 120.29 мая с Центрального аэродрома им. Фрунзе группа из 48 летчиков и инженеров, имевших боевой опыт, во главе с заместителем начальника Управления ВВС комкором Я. В. Смушкевичем вылетела на 3-х транспортных самолётах «Дуглас» по маршруту Москва - Свердловск - Омск - Красноярск - Иркутск - Чита для укрепления частей, участвующих в советско-японском конфликте у реки Халхин-Гол. Провожать их приехал К. Е. Ворошилов, который запретил вылет, пока не доставили для всех парашюты. 2 июня 1939 года Кравченко прибыл в Монголию и был назначен советником в 22-й истребительный авиационный полк (базировался на Тамсаг-Булак). После гибели в бою комполка майора Н. Г. Глазыкина, а затем помкомполка капитана А. И. Балашева, был назначен командиром полка. Лётчики полка уничтожили в воздухе и на земле более 100 вражеских самолётов. Сам Кравченко с 22 июня по 29 июля провёл 8 воздушных боёв, сбил 3 самолёта лично и 4 в группе, в том числе известного аса майора Маримото. Участвовал в 2-х штурмовых ударах по аэродромам противника, в которых под его командованием, на земле и в воздухе, было уничтожено 32 самолёта противника. 10 августа за мужество в боях с агрессорами Президиум Малого Хурала МНР наградил Григория Пантелеевича Кравченко орденом «Красного знамени за воинскую доблесть». Орден вручил Маршал МНР Хорлогийн Чойбалсан.

Маршал Монгольской Народной Республики Хорлогийн Чойбалсан с советскими лётчиками, награждёнными за участие в боях наХалхин-Голе, 1939.

Маршал Монгольской Народной Республики Хорлогийн Чойбалсан. 29 августа 1939 года майор Кравченко Григорий Пантелеевич был во второй раз удостоен звания Героя Советского Союза (медаль № 1/II). Г. П. Кравченко и С. И. Грицевец стали первыми дважды Героями Советского Союза. Кроме самого Кравченко, ещё 13 лётчиков 22-го ИАП было удостоено звания Герой Советского Союза, 285 человек - награждены орденами и медалями, а полк стал Краснознамённым. 12 сентября 1939 года группа Героев Советского Союза на 2-х транспортных самолётах вылетела из района реки Халхин-Гол в Москву. В Улан-Баторе советских лётчиков приветствовал маршал Чойбалсан. В их честь был дан обед.14 сентября 1939 года героев Халхин-Гола встречали в Москве представители Главного штаба ВВС и родные. В Центральном Доме Красной Армии состоялся торжественный обед. 15 сентября 1939 года отбыл в Киевский военный округ для участия в операции по освобождению западных областей Украины в должности советника авиационной дивизии. 2 октября 1939 года майор Г. П. Кравченко был отозван из Киевского военного округа и назначен начальником отдела истребительной авиации Главного управления ВВС РККА. Кравченко была выделена квартира в Москве на Большой Калужской улице (ныне Ленинский проспект). Родители, младшие брат и сестра переехали к нему. 4 ноября 1939 года впервые в стране вручались Героям Советского Союза медали «Золотая Звезда». Первому в стране и сразу две медали «Золотая Звезда» Председатель Президиума Верховного Совета СССР Михаил Иванович Калинин прикрепил на гимнастерку Григорию Пантелеевичу Кравченко. 7 ноября 1939 года он был ведущим пятерки истребителей и открывал воздушный парад над Красной площадью. В ноябре 1939 года Кравченко был выдвинут кандидатом в депутаты Московского областного Совета депутатов трудящихся (в декабре был избран). Советско-финская война Участник советско-финской войны 1939-1940 годов. Первоначально авиагруппа Кравченко (или Особая авиагруппа) состояла из двух полков - бомбардировщиков СБ и истребителей И-153 и дислоцировалась на острове Эзель (Даго) в Эстонии, но постепенно увеличилась до 6 авиаполков (71-й истребительный, 35-й, 50-й и 73-й скоростные бомбардировочные, 53-й дальнебомбардировочный и 80-й смешанный авиаполки). В оперативном отношении бригада подчинялась начальнику ВВС РККА комкору Я. Смушкевичу. Во время боевых действий эта бригада часто помогала 10-й смешанной авиабригаде ВВС КБФ при организации совместных ударов по финским портам и броненосцам. Распределение целей между бригадами было таким: 10-я бригада бомбила порты западного и юго-западного побережья Финляндии, а также транспорты и боевые корабли противника в море, а группа Кравченко - населенные пункты в центральной и южной Финляндии. Награждён вторым Орденом Красного Знамени. 19 февраля 1940 года присвоено звание комбриг, в апреле присвоено звание комдив. Летом 1940 года участвовал в присоединении Эстонии. В мае-июле 1940 года - начальник отдела истребительной авиации Лётно-технической инспекции ВВС Красной Армии. Постановлением Совета Народных Комиссаров Союза ССР от 4 июня 1940 года Кравченко Г. П. присвоено воинское звание генерал-лейтенант авиации. С 19 июля до ноября 1940 года - командующий ВВС Прибалтийского особого военного округа. С 23 ноября 1940 года - слушатель курсов усовершенствования начальствующего состава при академии Генерального Штаба. В марте 1941 года, после окончания КУВНАС, он был назначен командиром 64-й иад Киевского Особого военного округа (12-й, 149-й, 166-й, 246-й и 247-й ИАП), которой командовал вплоть до начала Великой Отечественной войны.

Великая Отечественная война С началом войны с Германией после гибели руководства 11-й смешанной авиационной дивизии Западного фронта 22 июня 1941 года назначен командиром этой авиадивизии, в июле-августе 1941 года участвовал в Смоленском сражении (11-я авиадивизия была придана 13-й армии Центрального, затем Брянского фронта). С 22 ноября 1941 года по март 1942 года - командующий ВВС 3-й армии Брянского фронта. Затем, в марте-мае 1942 года - командир 8-й ударной авиационной группы Ставки Верховного Главнокомандования (Брянский фронт). С мая 1942 года формировал 215-ю истребительную авиационную дивизию, и в качестве её командира участвовал в боях на Калининском (ноябрь 1942 - январь 1943) и Волховском (с января 1943 года) фронтах. 23 февраля 1943 года в воздушном бою Кравченко сбил «Фокке-Вульф 190», однако его самолёт Ла-5 загорелся. Перелетев через линию фронта, Кравченко не смог дотянуть до своего аэродрома и был вынужден покинуть самолёт, но парашют не раскрылся, вытяжной трос, с помощью которого открывается ранец парашюта, перебило осколком, и он погиб. Урна с прахом захоронена в колумбарии в Кремлёвской стене 28 февраля 1943 года. Общее число побед, одержанных Г. П. Кравченко, ни в одном из источников не приводится (за исключением книги П. М. Стефановского «300 неизвестных», где указано 19 побед, одержанных в боях с японцами. Возможно, эти цифры отражают его общий итог боевой деятельности). Согласно некоторым мемуарным источникам, в своём последнем бою он одержал сразу 4 победы (3 самолёта сбил пушечным огнём, ещё один - умелым маневром вогнал в землю). Некоторые западные источники указывают на 20 побед, одержанных в 4-х войнах.