Международная организация коммунистических партий. Коммунистические Интернационалы

Что стало. Сухарева башня, разрушена в 1934г. Первая ветка метро. Многоцветный и дивительный…..». Константин Юон. «Дело было в Пенькове», Александр Дейнека. Черты новой социалистической культуры. "Новая Москва". «Свинарка и пастух». "Освоение трактора". С. Кирсанов « Наши руки всему научатся Все загадки по нитке вытянем. "Влюбленные". "Красный еврей". Стены Китай-города. "Штурм Кремля в 1917г". Звуковое кино.

«СССР в 20-30 годы» - Социальная политика. Итоги в политической сфере. Идейная основа курса – сталинская концепция развития страны. Причины свертывания НЭПА. Экономические преобразования. Причины гражданской войны. Утверждение командно-административной модели экономики. Режим личной власти И.В. Сталина. Первая советская Конституция. Характерные черты НЭПА. Советское государство и общество (1917 – конец 30-х гг.). Причины поражения антисоветских сил.

«Внешняя политика СССР в 20 годы» - Полоса признания. Попытка «разжигания» пожара мировой революции. Раппальский договор и его значение. Ультиматум Керзона. Международное положение и внешняя политика в 20-е гг. Коминтерн. Участники конференции. Фактор внешней политики. Дипломатические конфликты с Западом. Генуэзская конференция. Направления внешней политики в 20-гг. Первые мирные договоры. Полоса дипломатического признания СССР. Особенность договоров.

«НЭП в Сибири» - История экономики России. Внешняя трудовая миграция в период НЭПа. Новая экономическая политика (НЭП) оказала положительное влияние. Следует заметить, что интерпретация НЭПа постепенно менялась. Новая экономическая политика. Хозяйство страны в годы НЭПА. НЭП: новая стратегия или новая тактика. Рабочий класс Сибири в период восстановления народного хозяйства. НЭП в Сибири: утерянные шансы. НЭП: приобретения и потери.

«Культура СССР 20-30 годов» - Формирование умений работать с дополнительной литературой. Илья Репин. Массовое обязательное обучение грамоте. Генетик Н. И. Вавилов. Переход ко всеобщему начальному образованию. Выдающиеся писатели. Мандельштам и Ахматова. Украинская хата. Культурная революция. Реформа русского правописания. Метод социалистического реализма. Духовная жизнь. Сорокин П.А. Внедрение единых художественных канонов. Развитие точных и естественных наук.

«Политика НЭПа» - Годы НЭПа. Военный коммунизм. Продразвёрстка. Кронштадтский мятеж. Руководство партии. Волховстрой. Частные руки. Пролетарская культура. Опасность. Червонец. Изменения. Лампочка Ильича. Кризис политики военного коммунизма. Новая экономическая политика. Продотряд. Строительство Каширской электростанции. Рабочий контроль. СНК проводит сплошную национализацию предприятий. Необходимость перехода к НЭПу.

Международная конференция марксистско-ленинских партий и организаций
International Conference of Marxist–Leninist Parties and Organizations (en) Conferencia Internacional de Partidos y Organizaciones Marxistas–Leninistas (es)
Дата основания:	август 1994 г.
Тип организации:	Международное объединение коммунистических партий
Идеология:
Печатный орган:	«Единство и борьба»
Девиз:	Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
Сайт:

Международная конференция марксистско-ленинских партий и организаций («Единство и борьба») - свободное объединение коммунистических партий на основе марксистско-ленинской идеологии толка. Образована в августе 1994 г. в городе Кито, Эквадор. Большинство групп, входящих в данное объединение, имеет небольшую численность, осуждает , выступает с критикой .

Международные встречи («конференции») проводятся ежегодно. С такой же периодичностью проводятся и встречи на региональном уровне (в Европе и Латинской Америке). Печатным органом Конференции является журнал «Единство и борьба» (англ. Unity & Struggle ), выходящий на нескольких языках. Периодичность издания - два раза в год. Тираж 3 тыс. экземпляров (по состоянию на 2010 г.).

Состав участников конференции

С 3 по 8 сентября 1866 года в Женеве прошел I конгресс Первого интернационала, в котором участвовали 60 делегатов, представлявших 25 секций и 11 рабочих обществ Великобритании, Франции, Швейцарии и Германии. В ходе заседаний было решено, что профсоюзы должны организовать экономическую и политическую борьбу пролетариата против системы наемного труда и власти капитала. Среди других принятых решений — 8-часовой рабочий день, охрана женского и запрет детского труда, бесплатное политехническое образование, введение рабочих милиций вместо постоянных армий.

Что такое интернационал?

Интернационал — это международная организация, объединяющая социалистические, социал-демократические, а также некоторые другие партии многих стран. Она представляет интересы трудящихся и призвана бороться против эксплуатации рабочего класса крупным капиталом.

Сколько было интернационалов?

1-й интернационал возник 28 сентября 1864 года в Лондоне как первая массовая международная организация рабочего класса. Он объединял ячейки из 13 европейских стран и США. Союз объединял не только рабочих, но и многих мелкобуржуазных революционеров. Организация просуществовала до 1876 года. В 1850 году произошел раскол в руководстве союза. Немецкая организация выступила за проведение немедленной революции, но на ровном месте ее организовать не удалось. Это вызвало раскол в Центральном комитете союза и привело к тому, что на разрозненные ячейки союза обрушились репрессии.

Неофициальный символ III Интернационала (1920) Фото: Commons.wikimedia.org

2-й интернационал — международное объединение социалистических рабочих партий, созданное в 1889 году. Члены организации принимали решения о невозможности союза с буржуазией, недопустимости вхождения в буржуазные правительства, проводили протесты против милитаризма и войны и т. п. Важную роль в деятельности Интернационала вплоть до своей смерти в 1895 году играл Фридрих Энгельс. Во время Первой мировой входившие в объединение радикальные элементы провели в 1915 году в Швейцарии конференцию, положив начало Циммервальдскому объединению, на основе которого возник Третий интернационал (Коминтерн).

2½ интернационал — международное рабочее объединение социалистических партий (также известно как «Двухсполовинный интернационал» или Венский интернационал). Был основан 22-27 февраля 1921 года в Вене (Австрия) на конференции социалистов Австрии, Бельгии, Великобритании, Германии, Греции, Испании, Польши, Румынии, США, Франции, Швейцарии и других стран. 2½ интернационал стремился к воссоединению всех трех существовавших интернационалов с целью обеспечения единства международного рабочего движения. В мае 1923 года в Гамбурге был образован единый Социалистический рабочий интернационал, однако румынская секция отказалась войти в состав нового объединения.

3-й интернационал (Коминтерн) — международная организация, объединявшая коммунистические партии различных стран в 1919-1943 годах. Коминтерн был основан 4 марта 1919 года по инициативе РКП(б) и ее руководителя В. И. Ленина для развития и распространения идей революционного интернационального социализма, в противовес социализму Второго интернационала, окончательный разрыв с которым был вызван различием позиций относительно Первой мировой войны и Октябрьской революции в России. Коминтерн был распущен 15 мая 1943 года. Иосиф Сталин объяснил такое решение, что СССР больше не строит планов по установлению просоветских, коммунистических режимов на территории европейских стран. Кроме этого, к началу 1940-х годов нацисты уничтожили почти все ячейки Коминтерна в континентальной Европе.

В сентябре 1947 года Сталин собрал социалистические партии и создал Коминформ — Коммунистическое информационное бюро, как замену Коминтерну. Коминформ прекратил существование в 1956 году вскоре после XX съезда КПСС.

4-й интернационал — коммунистическая международная организация, задачей которой было осуществление мировой революции и строительство социализма. Интернационал был учреждён во Франции в 1938 году Троцким и его сторонниками, считавшими, что Коминтерн находится под полным контролем сталинистов, и не способен вести международный рабочий класс к завоеванию им политической власти. Троцкистское движение представлено в мире сегодня несколькими политическими интернационалами. Наиболее влиятельными из них являются:

— Воссоединенный Четвертый интернационал
— Международная социалистическая тенденция
— Комитет за рабочий интернационал (КРИ)
— Международная марксистская тенденция (ММТ)
— Международный комитет Четвертого интернационала.

© А.П. Галкин, 2003

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ В СИСТЕМЕ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ

АП Галкин

При анализе действий субъектов международных отношений деятельность политических партий упоминают очень редко, отводя ей периферийную роль не только по отношению к национальным правительствам и межправительственным организациям, но также по отношению к ТНК и широким общественным движениям. Более того, ряд теоретиков, подчеркивая снижение роли национальных государств в структурировании международных отношений на современном этапе и возрастание роли негосударственных субъектов (СМИ, неправительственные организации и т. д.), политические партии фактически не рассматривают:. Игнорирование деятельности политических партий как субъектов международных отношений в современных концепциях можно объяснить только тем, что сама эта деятельность неоднозначна и многомерна, что ее различные аспекты находятся во взаимном противоречии и к тому же связаны структурными ограничениями тех подсистем международной жизни, где они развертываются. Наметившийся переход западных обществ к постиндустриальной фазе развития ведет к неизбежной трансформации политических партий, что значительно усложняет анализ деятельности последних в силу изменения родовых признаков партий (позволяющих отличать партии от других политических объединений), которые на международной арене и так не всегда четко проявлялись.

Политические партии формировались в странах Запада как самоорганизующиеся социальные системы, имеющие своей целью продвижение в выборные органы и (посредством последних) на государственные должности лиц, имеющих притязания на властные полномочия. По определению Мориса Дюверже, это партии парламентского происхождения, где завоевание места в политических ассамблеях составляет сущность функционирования партии: «сама причина ее существования и высшая цель ее

жизни»2. Партии были кооперациями независимых кандидатов, имевших в своей основе генетические связи - общность социального происхождения и ее производные: сходство условий жизни и социальных интересов. Лишь с появлением рабочих и крестьянских партий (получивших названия в терминах идеологической ориентации: социал-демократические и социалистические) партии приобретают черты, характерные для индустриального общества: постоянно действующую организованную структуру (с четко выраженной дифференциацией ролей), а также атрибутивные свойства: футуристич-ность и мобилизационность. В основе организационного строения партий доминировали два принципа (отсюда М. Дюверже подразделял их на кадровые и массовые 3), но в обоих случаях партии перестали быть ассоциациями лиц, претендующих на обладание политической властью, обзавелись административным аппаратом (правда, в кадровых партиях аппарат выполнял не столько управленческие, сколько координирующие функции). При наличии альтернативных путей дальнейшего общественного развития партии должны были представить общезначимый проект будущего: достижение или сохранение такой модели общественного устройства, которая бы обеспечивала комфортное состояние определенным социальным группам.

Деятельность по реализации указанного проекта включает в себя мобилизацию материальных (исключенных из общественного потребления и накопления) и нематериальных (подчинение и организация разрозненных социальных сил, разработка доктрин и социально-политических технологий и т. д.) ресурсов, требует замены ассоциативного объединения отдельных лиц иерархической системой, ограничивающей свободу политической деятельности членов партии. Альтернативность путей дальнейшего развития предугадывает конкуренцию не ме-

нее двух глобальных проектов будущего, предусматривающих кардинально иную организацию всей общественной жизни. В отсутствии принципиально иной модели общества, которая воспринимается как реально достижимая, мобилизация ресурсов становится весьма проблематичной. Как справедливо отмечали В.В. Ильин и А.С. Панарин, функции социального представительства и глобального проектирования отсутствуют, когда не существует политики как технологии изменения группового статуса4. Партии, конечно, представляют интересы определенных социальных групп и слоев в условиях, когда существующая организация общественной жизни является единственно возможной, но тогда от их деятельности социальные группы мало что приобретают (или теряют), и вложение ресурсов в партии выглядит малопривлекательным.

С исчезновением «второго» мира альтернативных моделей общественного устройства фактически не существует (за исключением традиционного и религиозного, но они в силу жесткого воздействия социальных норм на поведение индивида мало где популярны). Не получая необходимой ресурсной поддержки от населения, партии ищут другие источники существования (в сохранении партийной жизни заинтересованы функционеры), и здесь все большее значение имеет материальная помощь конкурирующих экономических агентов, в том числе и международных. В то время, когда политическая организация международных отношений все в большей степени становится моноцентричной, экономическая подсистема, хотя и структурируется от центра к периферии, имеет несколько параллельных иерархий, конкурирующих между собой и делающих ставки на определенные политические силы в различных странах. В этой сфере партии стали оказывать серьезную конкуренцию традиционному лоббизму, так как, имея своих представителей во властных структурах различных уровней, могут обеспечить последовательную реализацию долгосрочных проектов. Вместе с тем, пока еще действуют международные объединения партий, основанные на сходстве идеологических доктрин.

Родоначальниками межпартийной кооперации на основе сходства идеологических доктрин были европейские социал-демократические партии (Интернационал), к которым впоследствии присоединились

партии других континентов. Несмотря на то, что социал-демократия имела в различных странах схожую социальную базу, основой кооперации на международной арене были уже не генетические связи, а связи комп-лиментарности (симпатии, вызванные сходством конечных целей и оценок текущих событий) и солидарности (включавшей взаимопомощь). Генетически социальные группы больше привязаны к своему обществу и территории, нежели к социальным группам, имеющим схожее положение в других обществах. Не случайно во время Первой мировой войны почти все социал-демократические партии поддержали правительства своих стран. В мирное время партии вновь стали налаживать связи между собой в рамках международных межпартийных объединений.

Среди межпартийных объединений наибольшим влиянием пользовались объединения левых сил - Социалистический интернационал и Коммунистический интернационал. Объединения правых партий (например, Либеральный интернационал) имели меньше членов, низкую интенсивность межпартийных связей и носили в большей степени совещательный характер. На основе идеологических постулатов и внутриоб-щественных практик структурировались отношения и внутри межпартийных объединений. Так, Коммунистический интернационал имел жесткую централизованную структуру во главе с КПСС, резолюции которой относительно стратегии и тактики коммунистического движения должны были приниматься как незыблемые. В противном случае могли последовать серьезные санкции (например, исключение польской компартии из Коминтерна накануне Второй мировой войны). Компартиям из развитых капиталистических стран (особенно, итальянской и французской) удавалось на практике сохранять свою автономию и действовать во внутриполитических делах исходя из ситуации, но оказывать сколь-либо значимое влияние на решения Коминтерна они не могли.

В социалистическом интернационале не было единого центра власти. Там выделялись социалистические партии ряда европейских стран (ФРГ, Франции, Швеции, британские лейбористы), которые имели значительно большее влияние, чем соцпартии менее развитых стран, даже когда не находились у власти в своих обществах. Они могли оказы-

вать серьезную ресурсную поддержку своим коллегам, усиливая конкурентоспособность последних на внутриполитической арене. Приход к власти социалистов после формальной смены режимов в Португалии (1974) и Испании (1977) во многом обусловлен «гуманитарной» помощью «братских» партий. КПСС, используя ресурсы Советского Союза и государств Восточной Европы, также оказывала поддержку компартиям западных стран и партиям Третьего мира, выбравшим социалистический путь развития, но требовала взамен политической лояльности. Социалисты не имели однообразной доктрины (шведская модель значительно отличалась от французской), единого центра власти и не требовали политической лояльности в международных делах.

Деятельность партий оказывала влияние и на межгосударственные связи в системе международных отношений. Во-первых, «перипетии межпартийных конфликтов в рамках отдельных государств способны повлечь за собой переход целого государства из одного лагеря в другой или же от вовлеченности в какой-либо из лагерей к нейтралитету»5. Во-вторых, помимо материальной и информационной поддержки, партии оказывали на население определенное символическое влияние, причем не всегда связанное с идеологическими догмами. Так, за социалистов в Португалии и Испании голосовали в том числе и потому, что рассчитывали на более быструю и упрощенную интеграцию в систему европейских связей, так как в большинстве стран Европы в это время у власти находились социалистические партии 6. На материально-техническую поддержку СССР и его союзников рассчитывали партии, провозглашающие социалистический путь развития. В совокупности это оказывало значительное влияние на конфигурацию политических, экономических и культурных связей системы международных отношений.

Правые партии не оказывали столь значимого непосредственного влияния на систему международных отношений, а их межпартийные объединения носили, скорее, ассоциативный характер. Своему возникновению и функционированию в странах Третьего мира вестернизированные либерально-демократические партии обязаны отнюдь не Либеральному интернационалу, а ТНК и местной компрадорской буржуазии. Позднее часть из них стали поддерживаться пра-

вительствами экономически развитых капиталистических стран как способ конкурентной борьбы с государствами социалистического лагеря. Впрочем, в межгосударственных отношениях правительства, возглавляемые правыми партиями, не отличались идеологической разборчивостью и руководствовались в большей степени национальными и геостратегическими интересами. Либерально-демократические правительства Запада в большей степени поддерживали авторитарные клики и их лидеров (А. Пиночет в Чили, Саид Нури в Ираке и др.), так как их деятельностью легче управлять и в экономическом плане они обходятся дешевле.

Материальным выражением институционализации межпартийных объединений стал Европарламент - ПАСЕ (Парламентская ассамблея Совета Европы). Однако к тому времени, когда Европарламент получил возможность оказывать влияние на состояние дел в Европе, идеологическая детерминанта в деятельности политических партий стала сходить на нет. «Считается, что члены Ассамблеи представляют не правительства, а общественность той или иной страны, и поэтому при голосовании они должны руководствоваться не национальными, а партийными интересами»7, в действительности депутаты различных фракций Европарламента в своем голосовании ориентируются в большей степени на внешнеполитическую линию своих стран.

Существование СССР и его союзников порождало возможность альтернативного развития как внутриполитических отношений в отдельных странах, так и международных отношений. С распадом социалистического лагеря, как указывалось выше, реальная альтернативность фактически исчезла. Такие массовые движения, как экологическое и антиглобалистское пока не выдвинули проекта альтернативного социального устройства. Они борются не за, а против, и это не дает возможности ни мобилизовать достаточное количество ресурсов, ни разработать стратегическую и тактическую линию поведения. История свидетельствует, что все движения, которые боролись против перемен, не выдвигая проекта альтернативного пути развития (луддиты, суфражистки, антивоенное движение и др.), рано или поздно сходили на нет. Остановить развитие невозможно, можно направить его по иному пути.

В свое время отечественный исследователь А.Б. Зубов отмечал, что в странах Востока, за исключением «маргинальных партий, имеющих идеологическую окраску, все остальные партии - это фактически союзы независимых кандидатов»8. Поскольку аналогичное явление наблюдалось в свое время и в Европе, то оно трактовалось как издержки роста. Однако, по-видимому, ассоциативное строение восточных партий было вызвано отсутствием реальных альтернатив путей внутреннего развития. На внешнеполитической арене партии могли выбирать между первым и вторым мирами или не ориентироваться ни на один из них, а вот внутреннее развитие восточных государств не предусматривало разнообразия вариантов (за исключением исламизма): модернизация при экономической и технологической зависимости от более развитых стран. Идеологические ярлыки в названии партий Третьего мира имели в большей степени символическую значимость, указывая на какой из двух лагерей мировой системы партия ориентирована во внешнеполитической деятельности.

Эта гипотеза частично подтверждается направлением реорганизации политических партий в странах Запада. Партии, как отмечает С.Н. Пшизова, из громоздких бюрократических организаций вновь превращаются в гибкие профессионально-электоральные структуры 9. Конечно, налаженные институциональные связи (традиционная партийная ориентация части населения Запада, связи с экономическими агентами, оказывающими ресурсную поддержку) и интересы (прежде всего, в сохранении партий как организаций) партийной бюрократии оказывают тормозящее влияние на этот процесс, но остановить его не в состоянии. В партиях все большую роль начинают играть временно нанятые специалисты (сборщики подписей, эксперты по связям с общественностью и т. д.), а партийной бюрократии отводится роль концентрации и оптимального распределения ресурсов. Даже в Швеции (страна, где длительное время господствует идентиарная демократия) социал-демократы стали приглашать электоральных консультантов из США10, что свидетельствует о значительных сдвигах в партийной жизни.

Приведенный пример относительно СДРПШ высвечивает еще одну грань воздействия партий на систему международных

отношений: пространственная трансляция удачных образцов деятельности стала сопровождаться привлечением специалистов данной деятельности из иных социокультурных систем. В условиях, когда приход к власти иных политических сил не сулит особых перемен (а приход к власти левых партий в ряде европейских стран не привел к сколь-либо значимым переменам ни во внутренней, ни во внешней политике), политическая деятельность становится более персонифицированной и избиратель обращает внимание не столько на партийную принадлежность, сколько на личные качества (точнее, на их презентируемый образ) лиц, претендующих на власть. Однако шведские социал-демократы отражали интересы самой большой социальной группы (количественно превышающую все остальные вместе взятые) общества (которую собственно и сформировали своей деятельностью) и имели значительно больший культурный потенциал, нежели другие политические силы. По сути, любой, альтернативный доктрине СДРПШ, проект общественного устройства не отвечал интересам большинства населения, и в этом отношении шведский путь развития выглядел безвариантным. Традиционные формы работы с электоратом при концентрации ресурсов в руках партийной бюрократии долгое время устраивал шведскую политическую элиту, но с начала 90-х годов прошлого века политическое продвижение посредством современных PR-технологий кажется ей более привлекательным. Заимствование удачных образцов деятельности в совокупности с приглашением иностранных специалистов все в большей степени делает партии и политические элиты различных общественных систем культурно однородными, отдаляя их от доминирующих культур своих обществ (за исключением западных стран), поскольку сближение последних идет гораздо более медленными темпами.

Подводя итоги вышесказанному, следует отметить, что деятельность политических партий на международной арене разворачивается главным образом в трех измерениях, каждому из которых присуща своя идентификация в рамках когнитивной схемы «мы - они». Во-первых, это политикоидеологическая ориентация, где партии определяют среди субъектов международных отношений (другие партии, движения, национальные правительства и т. д.) «едино-

верцев» на основе общности видения идеального общественного устройства и способов его достижения. В настоящее время этот аспект сохраняется в виде традиционно наработанных связей и отношений в институционализированных межпартийных объединениях, но идеологическая ориентация вполне может возродиться в случае придания идеологической окраски социокультурным и экономическим детерминантам (сходство цивилизационных и религиозных установок, места в мировом разделении труда). При возрастании культурного разрыва между партийной элитой и обществом не исключено появление контрэлит, культурно более близких к своей социальной среде, и их политических объединений. Во-вторых, национально-государственная ориентация партийных лидеров, поиск государств, которые могли бы стать союзниками на международной арене в рамках межгосударственных отношений. По сути здесь речь идет о положении страны в моноцентричной иерархии политической жизни международного сообщества, степени влияния на мировую политику. У каждой партии свои представления о потенциальных союзниках и конкурентах, причем разница в мировоззренческих установках между идеологией партии и правительства потенциального союзника может игнорироваться в угоду геополитическим и макроэкономическим стратегиям. В-третьих, удорожание избирательных кампаний побуждает партии искать «спонсоров» среди экономических акторов международных отношений: ТНК, межбанковских объединений, а то и просто зарубежных компаний (в большинстве стран последнее запрещено, но финансовые потоки трудно контролировать). Начинает формироваться экономико-финансовая ориентация партий в мировом масштабе и соответствующая ей экономическая идентичность (привязанность определенных партий к определенным экономическим агентам), которая может не совпадать с политической (правительство может оказывать материальную помощь одной партии, а бизнес совершенно другой).

Таким образом, в условиях глобальной интеграции мирового сообщества при однополярной политической иерархии партии

разных стран, с одной стороны, становятся более культурно однородными (похожими друг на друга), а с другой, теряя структурообразующие признаки (определенная социальная база, идеология), приобретают все больше номинальных различий. Не случайно тенденция движения к двухпартийной системе в ряде стран (ФРГ, Канада и др.) изменилась на прямо противоположную.

Если раньше партии на международной арене интегрировали различные страны в блоки, дифференцируя последние по политическим основаниям, то на современном этапе развития международных отношений партии, дифференцируя субъектов международной жизни по целому ряду оснований, способствуют единству и интеграции моноцентричной политической организации мирового сообщества. Последнее не всегда исходит из субъективного желания самих партий, а вызвано необходимостью быть конкурентоспособными на внутренней политической арене, что предполагает воспроизводство определенных видов деятельности, которые объективно способствуют нарастанию вышеуказанных тенденций.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 См.: Косолапов Н.А. Явление международных отношений: современное состояние объекта исследования // Мировая экономика и международные отношения. М., 1998. № 5. С. 107; Международные отношения: социологические подходы. М., 1998. С. 39.

2 Duverger M. Les partis politiques. Paris, 1976.

4ИльинВ.В., Панарин А.А. Философия политики. М., 1994. С. 229.

5 Арон Р. Мир и война между народами. М., 2000. С. 345.

6 Социальные реформы и трудящиеся. М., 1986. С. 296.

7 Рыбкин И.П. Мы обречены на согласие: Выступления, статьи, интервью. М., 1994. С. 349.

8 Зубов А.Б. Парламентская демократия и политическая традиция Востока. М., 1990. С. 224.

9 Пшизова С.Н. Финансирование политического рынка: теоретические аспекты практических проблем // Полис: полит. исслед. М., 2002. № 1. С. 23.