НЛО русского языка М.Ф. Шацкая. Современные проблемы русского языка. Словообразование и морфология. - М.: ФЛИНТА: Наука, 2014. – 152 с. – 300 экз. Не всё в языке можно уложить в имеющиеся морфологические схемы, как развивающаяся знаковая система он постоянно преподносит новые

(Вопросы языкознания. - М., 1973. - № 2. - С. 3-12)

Многие лингвисты указывали на условность термина «литературный язык» и между прочим потому, что обозначает он не только язык письменности (написанного), но и общепринятый у образованных людей язык устного общения. Были предприняты различные попытки заменить этот термин иными обозначениями, но все они оказались неудачными. В частности, Е. Д. Поливанов предложил называть литературный язык стандартным языком или диалектом . Это предложение в наши дни было принято
Д. Брозовичем , Н. И. Толстым («стандартный литературный язык») и некоторыми другими исследователями. Однако название «стандартный» неприемлемо, по крайней мере на русской почве, потому что одно из двух значений его - «лишенный оригинальности, своеобразия; шаблонный, трафаретный» . Между тем каждый литературный язык своеобразен, оригинален и неповторим. Сравнительное изучение литературных языков может быть плодотворным, если оно будет учитывать не только общее, что их объединяет, но и особенное, присущее каждому из них. Во всяком случае термин «литературный язык» продолжает оставаться во всеобщем употреблении, а «стандартный язык» и другие замены не выходят за пределы жаргона узкого круга лингвистов. Здесь уместно напомнить, что практика - критерий истины. Впрочем, может быть, термин «стандартный» является специально лингвистическим, а название «литературный» общеупотребительным словом, - подобно тому, как формула Н 2 О относится к химической терминологии, а слово вода обозначает известный предмет безотносительно к его химическому составу? Однако Н 2 О - термин содержательный, раскрывающий, из чего состоит вода, а какой «химический состав» литературного языка определяет жаргонизм стандартный ?

Из многочисленных свойств современного русского литературного языка, на мой взгляд, прежде всего нужно выделить следующие: 1) способность выразить все знания, накопленные человечеством во всех областях его деятельности, семантическую всеобщность, что обусловливает его поливалентность, т. е. употребление во всех речевых сферах, 2) общеобязательность его норм как образцовых для всех, кто им владеет и пользуется, независимо от социальной, профессиональной и территориальной принадлежности, 3) стилистическое богатство, основанное на наличии разнообразных вариантов для обозначения одних и тех же семантических единиц (с дополнительными оттенками или без них) и средств для особых значений, уместных только в определенных речевых ситуациях.

Указанные свойства выявляются при сопоставлении литературного языка с другими разновидностями современного русского языка, а также с прошлыми этапами его развития. Кроме литературного языка, современная русская речь представлена местными (территориальными) говорами, «полудиалектами», просторечием, профессиональными диалектами, жаргонами. Как разновидность литературного языка выделяется также непринужденная разговорная речь образованных людей в обиходно-бытовой обстановке. Отдельно стоит громадная область специальной лексики, в основной своей массе не выходящая за пределы узкопрофессионального общения. Ее наличие позволяет поставить вопрос о существовании лексики нормализованного языка в самом широком смысле слова. Наконец, получают бурное развитие многочисленные искусственные языки («подъязыки»), создаваемые в связи с широким применением ЭВМ и различными нуждами науки и техники и так или иначе использующие средства русского языка. Все эти разновидности русской речи ограничены в сферах своего употребления и не могут конкурировать со всеобщим средством общения - литературным языком.

Литературный язык и другие разновидности современного русского языка имеют сложные взаимосвязи, во многом определяющие их развитие и дальнейшую судьбу.

Общеизвестно, что местные говоры в настоящее время находятся в стадии разрушения и отмирания. Еще несколько десятков лет тому назад подавляющая часть русского сельского и некоторая часть городского населения говорила на местных говорах. Теперь в связи с распространением всеобщего среднего образования и значительным подъемом культуры круг носителей говоров резко сузился. Подавляющее большинство населения владеет литературным языком или пользуется своего рода полудиалектами - речью, переходной от местных традиционных говоров к правильному литературному языку. Говоры как цельные речевые единицы со своей системной организацией, известные по учебникам русской диалектологии и иной диалектологической литературе, теперь уже почти не существуют. Современным диалектологам приходится извлекать факты архаических диалектных систем из общей массы реальных фактов диалектной речи, отвлекаясь от фактического состояния полудиалектов. Во всяком случае, представителей относительно сохранившихся местных говоров приходится специально разыскивать. Их речь уже не типична для массовой речи сельского и тем более городского населения. Однако это еще не значит, что диалектные особенности вовсе исчезли и перестали так или иначе воздействовать на литературный язык. Многие из них оказываются живучими и в виде отдельных элементов сохраняются в речи даже высокообразованных людей. В речи носителей литературного языка могут оказаться и регионализмы городского происхождения.

В той или иной степени проявляющаяся диалектная окрашенность речи носителей литературного языка послужила основанием для утверждения о существовании региональных вариантов русского литературного языка. Однако это сущее недоразумение. Прежде всего, что означает слово «вариант» применительно к литературным языкам и языкам вообще? Толковые словари определяют слово вариант как разновидность чего-либо. Региональный вариант литературного языка - это такая его разновидность, которая считается одинаково образцовой, общественно утвержденной, помещающейся на той же плоскости, что и другая его региональная разновидность (или разновидности). Существуют американский и австралийский региональные варианты английского литературного языка, канадский вариант французского языка, центрально- и южноамериканский варианты испанского языка и т. п. Но есть ли хоть малейшие основания говорить о московском, воронежском, архангельском, сибирском и т. д. региональных вариантах русского литературного языка, одинаково для всех нас образцовых и приемлемых? Таких оснований нет. Нельзя ставить в один ряд нормы литературного языка и отклонения от них. Известно, что литературное взрывное г (оглушающееся в определенных позициях в к ) противостоит южновеликорусскому фрикативному γ (оглушающемуся в х ). Фрикативное γ - явление довольно устойчивое, его можно услышать в речи многих носителей литературного языка - выходцев из южновеликорусских областей. То же самое можно сказать о билабиальном w и его заменах, отвердевших губных на конце слов (сем, любов ), следах диссимилятивного аканья, оканья и связанных с ним особенностей, формах местоимений род.-вин. падежа ед. числа мене, тебе, себе и о многих других диалектных явлениях всех языковых уровней, так или иначе проявляющихся в речи образованных людей в качестве региональной приметы. Эти и подобные им диалектные черты вовсе не являются вариантами соответствующих литературных норм, они, вне всякого сомнения, находятся за пределами литературной языковой системы и обречены, как правило, на постепенное исчезновение. Изучать их необходимо, но не в качестве вариантов литературного языка. В языке художественной литературы, а в определенных случаях и вне ее диалектизмы используются для характеристики особенностей речи лиц, эпохи и в иных стилистических целях. В тех же случаях, когда диалектизмы приобретают права литературного гражданства, они теряют свой региональный характер, становясь элементами общепринятого литературного языка.

Сложнее обстоит дело с явлениями, идущими не из местных говоров, а возникающими в культурных центрах, но и в этих случаях положение в принципе не изменяется. Известно, что в основе современного русского литературного произношения лежит так называемое старомосковское наречие, ставшее образцовым в конце XIX - начале XX в. Ему обычно противопоставляется петербургское наречие. К сожалению, пока мало известно, как варьировались в пределах литературной нормы московское и петербургское произношение в XIX в.- отдельные сведения и наблюдения на этот счет случайны и незначительны и не позволяют делать с уверенностью какие-либо выводы. Можно сказать только одно: московское произношение ориентировалось на устную речь коренного московского населения, прежде всего интеллигенции, тогда как в петербургском произношении имелась тенденция сближать московские орфоэпические нормы с правописанием (стремление к эканью, т. е. произношение е на месте орфографического е в первом предударном слоге, произношение чн в соответствии с написанием вместо шн, -кий, -хий, -гий вместо -къй, хъй, гъй и др.). Попытка объяснить петербургско-ленинградское эканье диалектным окружением Петербурга - Ленинграда , как и предположение о преобладании в Ленинграде в 20-30-х годах эканья над иканьем, ни на чем не основана. То, что получило обозначение петербургско-ленинградского в орфоэпии, в истоках своих, вероятно, было связано с особенностями речи петербургского чиновничества. Но тенденция относительного сближения произношения и орфографии с самого начала была общерусской, обусловленной причинами культурно-социальными, а не территориальными. И позже широкие массы населения овладевали литературным языком, главным образом учась по книгам, а не по произношению. Произношение окончания прилагательных -кий, -гий, -хий не было свойственно русским архаическим говорам, оно явно книжного происхождения. Таким образом, название «петербургско-ленинградское произношение» очень условно, его нельзя понимать в буквальном смысле. Не имеет какого-либо территориального ограничения и московское произношение, также общерусское по своему характеру.

Существующие в современном литературном языке орфоэпические варианты (а их имеется немало) или свойственны речи любого носителя литературного языка, или же их преимущественное употребление зависит от возраста, культурных навыков, стилистической установки речи и иных причин. Локальные же разновидности произношения носят совсем иной характер. В настоящее время совершенно исключено, чтобы какие-либо территориально обособленные идентичные по функции явления языка (речь идет о русском языке) были бы в равной мере нормативными, образцовыми. То, что считается правильным или неправильным в Москве, точно так же оценивается в Ленинграде и в любом другом месте, где звучит русский литературный язык. Нужно решительно отличать литературные языковые нормы (и их варианты, свойством которых нередко бывает функциональная нетождественность), к полному овладению которыми должен стремиться каждый культурный человек, от диалектной окрашенности речи отдельных носителей литературного языка (специальной функциональной нагрузки не несущей), общественно осознаваемой как лингвистический дефект, как нечто, находящееся вне литературной нормы. Разумеется, диалектная окраска, о которой здесь идет речь, сама по себе является интересным объектом лингвистического исследования, еще мало изученным. Важно только правильно определить ее место относительно литературной нормы.

Не исключено, однако, что в отдельных случаях общепринятые варианты произношения в различных местностях употребляются неодинаково часто. Возможно (хотя практически это трудно проверить, поскольку следовало бы произвести массовое, если не поголовное, лингвистическое обследование населения, а не случайно выборочное"), что в Москве несколько чаще употребляется мягкое произношение в словах типа пе [т"л" ]а (нормально и пе [тл" ]а ), чем в Ленинграде, но константация этого факта не имеет никакого отношения к проблеме локальных вариантов литературного языка, поскольку т"л" и тл" одинаково нормативны на всей территории русской литературной речи. Можно считать даже несомненным, что многие вариативные нормы имеют диалектное происхождение, но не следует смешивать происхождение явлений (диахронный план) с их функционированием в настоящее время (план синхронный). Если оба варианта считаются одинаково образцовыми для всех, говорящих на русском литературном языке, то их локальное происхождение безразлично в аспекте нормы, оно представляет интерес только для историков русского языка.

К сказанному следует добавить, что ложная теория о локальных вариантах русского литературного языка смыкается с существующим у некоторых писателей мнением, будто бы русского литературного языка с его строгими централизованными нормами вообще не существует, что прав был В. И. Даль, предлагавший открыть неограниченный доступ в литературу всем ненормативным средствам русской речи; вся огромная работа по повышению культуры речи населения, ведущаяся в нашей стране, с этой точки зрения оказывается ненужной. Но мы хорошо помним задание В. И. Ленина создать словарь образцового русского языка (которое выполнено советскими языковедами), его указание о необходимости бороться за чистоту русского языка, помним об отношении А. М. Горького к областным словам и выражениям.

Многое еще предстоит выяснить в отношениях к кодифицированному литературному языку просторечия и разговорной речи. Под просторечием обычно понимаются языковые средства (слова, грамматические формы и обороты, особенности произношения), употребляемые преимущественно в устной речи для грубоватого, сниженного изображения предмета мысли. Например, такие слова и выражения, как канючить, над нами не каплет, караулка (не то, что нейтральное караульная - в караулке может помещаться не только караул, но и сторож), на карачках, карга (бранное название старухи), карачун, капут, каюк, катнуть (съездить, поехать) и т. и. во всех современных толковых словарях русского языка определяются как просторечные. В лингвистической литературе давно идет спор, включать ли просторечие в состав литературного языка или же ставить его вне нормативного употребления. На этот счет высказываются разные точки зрения, по моему убеждению, основанные на недоразумении. Существует не одно, а два просторечия: 1) просторечие как стилистическое средство литературного языка, 2) просторечие как речь лиц, недостаточно овладевших литературным языком. При этом их материальный состав во многом совпадает.

Современный литературный язык не может состоять только из одних нейтральных, стилистически однородных средств выражения, хотя эти средства и составляют его основу. То, что в словарях обозначается как просторечное средство, может быть употреблено в подходящей ситуации любым образованным человеком. Вывести из состава литературного языка функционирующее в нем просторечие означало бы лишить литературный язык средств сниженной речи, обычно несущих высокую эмоционально-оценочную нагрузку. Все, что используется в литературном языке и является в данное время общепринятым, общенародным в его письменной и устной разновидностях, принадлежит его системе. Между просторечием и диалектизмами и жаргонизмами, также попадающими в литературный язык, имеется принципиальное различие: первое общенародно, а вторые употребляются только в речи отдельных групп населения или отдельных писателей, следовательно, их нельзя относить к нормативным, общепринятым средствам литературного языка. Между прочим, подсчет стилистических позиций слов в 7 томе «Словаря современного русского литературного языка» (буква Н) дает любопытные результаты. Из 15 530 таких позиций (под стилистической позицией понимается любой элемент словаря - слово, значение слова, оборот, форма слова, ударение, - который имеет стилистическую помету или не имеет ее, когда отсутствует стилистическая окраска) нейтральных оказалось 11 606 (75%), стилистически отмеченных 3925 (25%). По этим данным, нейтральная основа составляет три четверти элементов современного русского литературного языка. На просторечие приходится 24,40% стилистически отмеченных позиций (6,22% всех позиций), на разговорные элементы соответственно 38,47% (9,71%), на диалектизмы только 3,72% (0,94%), на прочие стилистически окрашенные элементы 23,41% (8,13%). Конечно, приведенные цифры надо относить к письменной разновидности литературного языка и прежде всего к языку художественной литературы, что определяется источниками указанного словаря. Как выглядело бы соотношение нейтральных и стилистически отмеченных элементов в устной разновидности литературного языка, нам неизвестно. Утверждать, что стилистически отмеченных элементов в устной речи больше, рискованно, поскольку границы стилистических оценок в письменном и разговорном литературном языке далеко не во всем совпадут. Нужно также иметь в виду некоторую условность стилистических помет в словаре, и хотя преувеличивать эту условность нет оснований, все же трудность разграничения элементов разговорных и просторечных - факт показательный в смысле равной принадлежности этих явлений литературному языку. П. Н. Денисов и В. Г. Костомаров провели подсчет соотношения стилистических помет по всему тексту словаря С. И. Ожегова, в котором нормативность в оценке лексики, естественно, выше, чем в большом академическом словаре. У них на помету «разг.» получилось 33,92%, на «прост.» 9,29% и на «обл.» 1,76% . Расхождение в цифрах не очень велико, и объясняется оно прежде всего спецификой указанных словарей.

Утверждая, что просторечие - органическая составная часть системы литературного языка, выполняющая в нем определенную стилистическую роль, мы в то же время признаем, что существует и просторечие вне литературного языка. Под современным внелитературным просторечием следует понимать язык той части населения, прежде всего городского, которая еще недостаточно овладела литературными языковыми нормами. Практически это просторечие и «полудиалекты» смыкаются. В «полудиалектах» лишь более ясно проступает их старая диалектная основа и несомненно, что с ростом образования роль «полудиалектов» в общении неизбежно будет снижаться. Различие между внелитературным просторечием и архаическими местными говорами в том, что характерные черты просторечия обычно не имеют территориальных ограничений, они повсеместны. Для просторечия (в данном смысле), как и для «полудиалектов», характерно наличие неправильных (по сравнению с литературными нормами) огласовок, ударений, форм слов и грамматических оборотов в нейтральном употреблении и т. д., чем создается иное сравнительно с литературным языком стилистическое осмысление речевых элементов. Иногда высказывается взгляд, согласно которому само по себе просторечие едино, оно только по-разному оценивается: говорящие на литературном языке используют его как стилистически сниженный, ненормативный пласт языка, являющийся своего рода острой приправой к литературной речи, а для не владеющих литературным языком просторечие - обычный, нейтральный способ общения. Безусловно, разная оценка просторечия - явление объективное, но этим дело не ограничивается. Существуют внелитературно-просторечные слова, которые говорящий на литературном языке не допустит в свою речь ни при каких обстоятельствах (если не считать нарочитой подделки под «народность» или дурачества). Если для носителей литературного языка крайний (последний в очереди), тролебус (троллейбус), полуклиника, в кинé, без пальтá, хотúт, хóчут, местóв, ихний и пр. нетерпимы и могут быть употреблены лишь в целях создания эффекта сниженности речи, стилизации, то в просторечии эти им подобные отклонения от литературного языка нейтральны.

Следует заметить, что внелитературное просторечие еще очень слабо изучено. Исторически оно связано со старой разговорно-обиходной речью городских слоев населения, противопоставляющейся книжному языку в те времена, когда нормы устной разновидности литературного языка еще не были выработаны. Расслоение старого просторечия и устной литературной речи, по-видимому, началось где-то в середине XVIII в. Как предполагает в своей интересной статье В. Д. Левин, «самого просторечия как языкового слоя, противопоставленного разговорно-литературной речи, не существовало в то время (в эпоху Петра I. - Ф. Ф.); более или менее заметное расслоение разговорно-обиходной речи происходило уже во второй половине или даже в конце века» . В дальнейшем просторечие становится преимущественно средством общения неграмотных и полуграмотных городских слоев населения. Оно оказывало серьезное воздействие на развитие литературного языка, постоянно давая ему средства для сниженного стиля. Впрочем все это еще подлежит изучению.

Особое место в структуре русского языка занимают разговорные элементы в литературном языке и сама разговорная речь. Устная разновидность литературного языка непосредственно связана с нормализованным языком письменности, особенно когда она выступает как средство массового общения (язык радио и телевидения, кино, театра, докладов, лекций и других публичных выступлений). В то же время она постоянно испытывает воздействие со стороны просторечия, жаргонов и местных говоров, имеются в ней и собственные тенденции развития, что приводит к разнообразным сдвигам в системе литературного языка и находит отражение в его письменной разновидности. Наряду с устной речью массового общения существует также непринужденно-диалогическая бытовая речь.

Как говорил в свое время Л. В. Щерба, для нее прежде всего характерно, что ее «сознательность» (т. е. сознательная ориентация на литературно-письменные образцы) стремится к нулю. Особенности непринужденной разговорно-бытовой литературной речи, как выясняется благодаря работам Е. А. Земской и других исследователей, прежде всего проявляются в структуре синтаксиса (нечеткость в делениях речевого текста на предложения, разного рода недоговоренности, обрывы, повторения, своеобразные конструкции, необычный порядок слов, алогизмы и т. п.). Достаточно просмотреть стенограммы неподготовленной разговорно-литературной речи, чтобы убедиться в этом. Для печати такие стенограммы обычно надо переписывать заново. Наиболее выразительно недостаточная синтаксическая организованность проявляется в интимно-фамильярной речи. Взаимопонимание в таком случае достигается благодаря дополнительным экстр а лингвистическим средствам (мимика и жесты, окружающая обстановка, знание обстоятельств, имеющих отношение к предмету речи, и т. п.).

Определенные сдвиги наблюдаются и в стилистических оценках. То, что в строго организованном литературном языке имеет окраску непринужденности и фамильярности, некоторой сниженности, в неподготовленной и интимной разговорно-литературной речи может оказаться нейтральным. Редко кто из нас в разговоре употребит «поеду на электропоезде», обычным будет электричка . В официальном языке однако употребляется электропоезд , а слово электричка все современные словари (с позиций литературных норм) дружно определяют как «разговорное», т. е. имеющее сниженную окраску. Из этого следует, что и понятие «разговорное», как и понятие «просторечное», двойственно, оно обозначает стилистический пласт непринужденных и сниженных элементов в образцовом литературном языке (пласт значительный, составляющий более трети всех отмеченных стилистических позиций) и нейтральную разговорно-бытовую речь.

В разговорно-бытовой речи, по-видимому, можно обнаружить повышенную вариативность лексики, некоторые сдвиги (особенно окказиональные) в значениях слов, разного рода другие окказионализмы, больший удельный вес просторечия, диалектизмов и жаргонизмов, но в основе своей словарный состав остается тем же, что и в образцовом литературном языке. Фонетические нормы также в основном сохраняются.

Некоторые лингвисты склонны считать неподготовленную разговорно-бытовую речь особым «разговорным языком», имеющим свою самостоятельную систему. Это явное преувеличение, которое доказать невозможно. Письменно-литературная и разговорно-бытовая разновидности литературного языка органически переплетаются друг с другом, постоянно взаимодействуют, питая и обогащая друг друга, причем ведущая роль остается за письменно-литературной разновидностью. Говорим и пишем мы при всех жизненных обстоятельствах на одном, а не на двух русских литературных языках. Утверждать обратное - значит превратно толковать понятие «язык» и «языковая система».

Попутно следует заметить, что вообще не следует злоупотреблять термином «язык». В некоторых работах последних лет получили распространение выражения «диалектный язык», «диалектный тип языка», содержание которых не выходит за рамки понятия «местные говоры, диалекты, наречия». Кроме путаницы, эти термины в науку ничего не вносят. Язык представляет собою определенную систему выражения на всех уровнях. Современный литературный язык, несомненно, представляет такую систему со своими специфическими особенностями. Местный говор также представляет собой систему, пусть в настоящее время трансформирующуюся в полудиалект, и может в определенном смысле противопоставляться литературному языку, но совокупность всех говоров не имеет своей особой системы и является всего лишь суммой многих местных систем. Объединяет все говоры русского языка то общенародное, что присутствует во всех разновидностях русского языка, в том числе и в литературном языке, что делает русский язык общенациональным средством общения. Никто не может доказать, что все вместе взятые говоры русского языка имеют такие же системы, как литературный язык или отдельный говор; следовательно, никакого «диалектного языка» не существует и не может существовать.

Очень важное значение для развития лексики литературного языка имеет развитие научно-технической и производственной терминологии. В наш век научно-технической революции происходит громадный рост специальных терминов, возникновение новых терминологических систем. Никто не знает даже приблизительно, сколько терминов имеется в настоящее время в русском языке. Во всяком случае их миллионы. В подавляющем своем большинстве они находятся за пределами общелитературного употребления, оставаясь достоянием рабочих, служащих и ученых определенных профессий. Несомненно, такое положение сохранится и в будущем, так как невозможно представить себе такого человека, лексический запас языка которого составляли бы миллионы слов.

Однако некоторая часть специальных терминов бурным потоком вливается в общий язык. Определенный интерес представляет в этом отношении словарь-справочник «Новые слова и значения» под ред. Н. З. Котеловой и Ю. С. Сорокина . В этом словаре помещены слова, не вошедшие в современные толковые словари русского языка и извлеченные составителями из различных письменных источников 1964-1968 гг. Конечно, в указанном словаре учтена только какая-то часть лексики, попавшая на страницы общей печати, но и она показательна. Всего в словарь включено около трех с половиной тысяч слов, и почти все они относятся к области специальной терминологии: аденовирусы (вирусы, поражающие лимфатические железы), амидопирин (пирамидон), анид (разновидность синтетических волокон, аналогичная нейлону), хула-хуп (гимнастический обруч, вращаемый вокруг туловища) и т. д. и т. п. По моим приблизительным подсчетам, новообразований, созданных на базе русских языковых средств, "что-то около 730 или всего около 20% учтенных новых слов и значений. Этот процент несколько повысится, если учитывать сложные слова, в состав которых наряду с иностранными входят и русские основы (радиоглаз - о радиотелескопе, антимир, биосвязь и под.), и образования с русскими префиксами (подпрограмма - программа отдельной части вычислительного процесса, подсистема - подразделение, часть какой-либо системы и т. п.). Следовательно, в современном терминотворчестве ведущую роль играют заимствования (особенно из английского языка). Русская лексика растет прежде всего за счет специальной терминологий, а в этой терминологии господствуют иностранные слова. Хорошо это или плохо (бездумное подражание иностранным образцам и увлечение заграничными терминологическими модами, конечно, плохо), но факт остается фактом. Конечно, и в составе общелитературного языка специальная лексика не утрачивает своего терминологического характера.

Несравненно более скромную роль в развитии литературного языка играют разного рода ограниченные в своем употреблении жаргонизмы, которые обычно являются признаком низкой культуры речи или же используются как элементы эмоционально окрашенного сниженного стиля. Некоторые из жаргонизмов попали в вышеназванный словарь «Новые слова и значения»: баранка (о ноле очков, баллов в спортивных соревнованиях), женатик (женатый мужчина), ляп (ошибка, промах), сообразить (выпить какой-либо спиртной напиток, выпить вскладчину), схимичить (сделать что-либо незаконное, сплутовать, смошенничать) и др. Конечно, жаргонизмы должны изучаться лингвистами и сами по себе, и как стилистическое средство, но с позиций литературных норм они в большинстве своем словесный мусор, которому не место в речи культурных людей.

Как видно из вышеизложенного, русский литературный язык, сам неоднородный в своем составе, теснейшим образом связан с различными разновидностями русского национального языка, воздействует на них и сам испытывает их влияние. В результате этого влияния он не только пополняется новыми средствами выражения, но и обогащается стилистически, повышает вариантность своих элементов, получая возможность обозначать одно и то же явление разными словами и формами. Вариантность - одно из важнейших условий развития языка, поскольку через изменение соотношений между вариантами (одни варианты на определенные отрезки времени остаются равноправными, но в таком равноправии всегда заложена возможность нарушения равновесия; другие стилистически по-разному окрашены, причем их окраска тоже изменчива; третьи укрепляют свои позиции или, - наоборот, сдают их, переходя в разряд малоупотребительных или устарелых элементов) происходят многие сдвиги на всех языковых уровнях. Смена одних вариантов другими нередко протекает неравномерно и зависит от многих причин. Изменение границ между разновидностями язычка (а эти границы не только подвижны, но и далеко не всегда определенны) !также нередко осуществляется через ступень вариантности в широком смысле этого слова. В то же время для современного русского литературного языка характерна строгая нормативность, узаконивающая употребление вариантов - или равноправных, взаимозаменяемых, или стилистически ограниченных. Все мы в разной мере в своей речевой деятельности делаем те или иные отступления от установившихся норм, но между речью индивидуума и языком общества нельзя ставить знак равенства. Языковые нормы в их общественном бытии - маяк, на который языковой коллектив ориентируется в бесконечном море речевой деятельности.

Разумеется, наличие образцовых норм вовсе не означает их неизменности, так как язык, как и сама жизнь, постоянно в чем-то меняется, но изменения в нем происходят не беспорядочно, не анархически, а в рамках внутренних законов развития языка, корректируемых обществом. Нередко приходится читать и слышать (особенно со стороны отдельных писателей), что нормативность сковывает языкотворчество, «омертвляет» язык, что нужно дать полную свободу «народной речи» (в далевском смысле или вроде того) и отменить, в частности, стилистические ограничения, «навязываемые» в словарях лексикографами, и прочие кодификаторские установления. Все это досадное недоразумение. Литературный язык и язык писателя - не одно и то же. Язык художественной литературы - очень важная, но вез же лишь составная часть литературного языка, обслуживающего различные сферы деятельности общества. Писатель свободен в своем языкотворчестве, и прелесть его языка в индивидуальном и неповторимом своеобразии, но свободен он лишь до известной степени. Замечательные русские писатели обогащали литературный язык, а великий Пушкин в свое время его реформировал, но они правильно угадывали внутренние законы его развития, способствовали их лучшей реализации, а не шли против них. Нормы литературного языка, достаточно гибкие благодаря своей вариантности, обязательны для всех. Что касается стилистических помет в словарях, грамматиках и иных изданиях кодифицирующего характера, то не вина лингвистов, что в языке объективно, независимо от их воли, существует стилистическое разнообразие, богатство (и хорошо, что оно есть). Беда их в том, что они не всегда адекватно отражают стилистическую систему литературного языка.

Язык художественной литературы - чрезвычайно важная, но составная часть общелитературного языка, функции которого охватывают все виды человеческого общения. Однако в то же время он и шире общелитературного языка, поскольку писатели (в зависимости от своей одаренности и целевого назначения их произведений) нередко используют языковые средства иных систем - элементы давно минувших эпох (так называемые историзмы), иностранные слова и выражения (иногда без перевода), диалектизмы, внелитературное просторечие, жаргонизмы и прочие языковые средства, находящиеся вне норм общепринятого литературного языка. Многое из таких средств благодаря удачным находкам, жизненной необходимости и авторитету писателя становится нормативным, образцовым. Только безнадежные пуристы могут встречать в штыки любое языковое творчество писателей. Между языком художественной литературы и нормативным литературным языком нет и не может быть тождества, но теснейшая и органическая связь между ними несомненна. Кстати, заметим, что такой упорный противник самого понятия нормативности (без которого немыслим ни один литературный язык), как писатель А. Югов, сам пишет на обычном русском нормативном языке.

Мы попытались здесь сжато и схематически представить структуру современного русского языка в его различных разветвлениях. Ее своеобразия станут еще более наглядными, если обратиться для сравнения к прошлым временам, когда расчлененность русского языка была иной, но это тема для особой работы.

Литература

1. Е. Д. Поливанов, О литературном (стандартном) языке современности, «Родной язык в школе», 1927, 1; его же, За марксистское языкознание, М., 1931,)стр. 119 и др.

2. Д. Брозович, Славянские стандартные языки и сравнительный метод, ВЯ, 1967, 1; D. Brozović, Standardni jezik, Zagreb, 1970

3. Н. И. Толстой, К вопросу о зависимости элементов стиля стандартного литературного языка от характера его «стандартности», сб. «Развитие стилистических систем литературных языков народов СССР», Ашхабад, 1968.

4. «Словарь современного русского литературного языка», 14, М.- Л., 1963, стр. 719.

5. «Русский язык и советское общество. Фонетика современного русского литературного языка», М., 1968, стр. 26 и сл.

6. П. Н. Денисов, В. Г. Костомаров, Стилистическая дифференциация лексики и проблема разговорной речи (по данным «Словаря русского языка» С. И. Ожегова, 3-е изд., М., 1953). «Вопросы учебной лексикографии», М., 1969, стр. 112.

7. С полным основанием К. И. Чуковский писал: «Ни под каким видом, до конца своих дней я не мог бы ни написать, ни сказать в разговоре: палъта, пальту или пальтом » (К. И. Чуковский, Живой как жизнь, М., 1962, стр. 20).

8. В. Д. Левин, Петр I и русский язык (К 300-летию со дня рождения Петра I), ИАН ОЛЯ, 1972, 3, стр. 217.

9. «Новые слова и значения. Словарь-справочник», М., 1971.

Ответственный редактор

В.М. Левин , кандидат философских наук, доцент

Р 89 Русский язык и культура речи: учеб. пособие / сост. Н. Г. Келеберда. - Ростов н/Д: Российская таможенная академия, Ростовский филиал, 2010. - 82 с.

Предлагаемое учебное пособие является первой частью курса «Русский язык и культура речи». Материал изложен в соответствии с учебной программой курса "Русский язык и культура речи".

В пособии содержится теоретический материал по современной теории общения и функциональной стилистике с использованием традиционных лингвистических терминов.

Данное пособие не является альтернативой учебникам для получения фундаментальных знаний по дисциплине.

Предназначено для студентов специальностей 030501.65 «Юриспруденция»; 080115.65 «Таможенное дело»; 080502.65 «Экономика и управление на предприятии (таможне)»; 080102.65 «Мировая экономика» Ростовского филиала Российской таможенной академии.

© Российская таможенная академия,

Ростовский филиал, 2010

ПРЕДИСЛОВИЕ…………………………………………………………..5

ГЛАВА 1. ВВЕДЕНИЕ. СТРУКТУРА, ПРЕДМЕТ И ЗАДАЧИ

КУРСА «СОВРЕМЕННЫЙ РУССКИЙ ЯЗЫК И

КУЛЬТУРА РЕЧИ»…..................................................................................6

1.1. Русский язык в современном мире………………………………..6

1.2. Происхождение русского языка…………………………………..7

1.3. Структура языка……………………………………………………..7

1.4. Понятие литературного языка…………………………………....9

1.5. Языковая норма……………………………………………………..12

Вопросы для самоконтроля……………………………………………15

ГЛАВА 2. РЕЧЕВОЕ ОБЩЕНИЕ. ТИПЫ

РЕЧЕВЫХ СИТУАЦИЙ............................................................................15

2.1. Сущность понятия коммуникации…….………………………..15

2.2. Типы, виды и формы общения.…………………………………..16

2.3. Структура речевой деятельности….…………………………….19

2.4. Использование невербальных средств

в деловой коммуникации…....................................................................21

2.5. Эффективность речевой коммуникации.

Речевой этикет …………...........................................................................23

Вопросы для самоконтроля……………………………………………25

ГЛАВА 3. ФУНКЦИОНАЛЬНО-СМЫСЛОВЫЕ ТИПЫ РЕЧИ:

ОПИСАНИЕ, ПОВЕСТВОВАНИЕ, РАССУЖДЕНИЕ……..............26

3.1. Общаяхарактеристика. Основания для классификации……26

3.2.Описание……………………………………………………………...28

3.3. Повествование……………………………………………………….31

3.4. Рассуждение………………………………………………………….34

3.5. Инструктаж…………………………………………………………..37

Вопросы для самоконтроля…………………………………………....39

ГЛАВА 4. ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ СТИЛИ

СОВРЕМЕННОГО РУССКОГО ЯЗЫКА……………………………..40

4.1.Теория функциональных стилей. Экспрессивные стили……40

4.2. Научный стиль речи………………………….…………………....46

4.3. Официально-деловой стиль ……………………………….……..54

4.4. Газетно-публицистический стиль …………………………….…63

4.6. Язык художественной литературы и разговорная речь …….72

Вопросы для самоконтроля……………………………………………74

ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………………….75

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ………………….76

ПРИЛОЖЕНИЕ………………………………………………………….78

ПРЕДИСЛОВИЕ

Владение русским языком и культурой речи является неотъемлемой частью профессиональной компетенции современного специалиста, который должен свободно ориентироваться в быстро меняющемся информационном пространстве. Профессия таможенника относится к лингвоинтенсивным профессиям, поскольку речевое общение играет на государственной службе важную роль. Поэтому культура речи таможенника - это не только часть его общей культуры, но и важная составляющая его профессиональной компетентности.

В ходе своей профессиональной деятельности таможеннику ежедневно приходится общаться с широким кругом людей, проводить служебные совещания и деловые переговоры, участвовать в научно-практических дискуссиях, выступать перед общественностью, составлять служебные бумаги и документы. Поэтому его профессиональная речь должна быть исключительно грамотной, четкой, убедительной, эффективной. Таким образом, наряду с другими показателями профессионализм таможенника определяется, в том числе, и уровнем его речевой культуры

Речевые ошибки отвлекают внимание от содержания высказывания и могут подорвать доверие к таможеннику как представителю государства. Поэтому таможенник должен уметь отличать литературные нормы языка от ненормативных элементов: жаргона, просторечия, иностранных заимствований и бюрократического языка; уметь отбирать те элементы языка, которые уместны в конкретной ситуации общения.

Но даже самый полный курс русского языка и культуры речи не может дать ответа на все вопросы. Значит, необходимо постоянно заниматься развитием своей речевой культуры, постижением глубин русского языка.

Никакие учебники и федеральные программы не смогут заменить собой вдумчивого и уважительного отношения самого человека к родному языку.

Таким образом, вопросы совершенствования речевой культуры таможенника выходят за рамки чисто лингвистических проблем и являются одной из составляющих духовности человека.

Глава 1

ВВЕДЕНИЕ. СТРУКТУРА, ПРЕДМЕТ И ЗАДАЧИ КУРСА «СОВРЕМЕННЫЙ РУССКИЙ ЯЗЫК И КУЛЬТУРА РЕЧИ»

Русский язык в современном мире

Любой естественный язык, которым люди пользуются, - чрезвычайно сложное явление. Это основа человеческой жизни, без языка не было бы человека разумного. Всего на нашей планете насчитывается несколько тысяч различных языков. Одни языки распространены больше, другие меньше, многие постепенно выходят из употребления и отмирают. Русский язык - это язык мирового значения. Вместе с английским, французским, испанским, китайским и арабским он входит в шестерку самых распространенных языков на нашей планете. Русский язык - один из официальных языков Организации Объединенных Наций.

Русский язык – это язык великой литературы. Многие иностранцы начинают изучать его только потому, что на своем родном языке они прочли произведения Толстого, Достоевского, Чехова. Интерес к России, а значит и к ее языку, постоянно возрастает. Во всем мире сейчас изучают русский язык, выходит журнал «Русский язык за рубежом», существует ассоциация преподавателей русского языка как иностранного. Русский язык является средством международного общения на территории СНГ. Лидеры Туркмении и Азербайджана, Белоруссии и Казахстана говорят между собой на русском языке.

Все это накладывает на будущих специалистов с высшим образованием очень большую ответственность. Ведь язык существует, язык творится в речи тех, кто на нем говорит, и именно от нас зависит, будет ли русский язык так же богат, многообразен, выразителен, или падет под натиском иностранных терминов, жаргона, просторечия и словесного мусора. Мы должны бережно распоряжаться тем богатством, которое нам досталось. Престиж страны и богатство языка - явления взаимообусловленные. Точно так же взаимообусловленные явления - это культура речи, богатство языка отдельного человека и его карьера, его профессиональная пригодность. В работе юриста, таможенника, менеджера роль слова чрезвычайно важна. Знание языка, его законов, заложенных в нем возможностей, знание риторики, т.е. искусства владения речью, позволяет воздействовать на других людей, использовать слово как оружие.

Структура языка

Русский язык многообразен. Представители разных регионов, разных профессий, разных социальных слоев употребляют различные слова, непонятные жителям других регионов или представителям других профессий, по-разному образуют формы слов, по-разному произносят отдельные звуки.

В русском национальном языке, прежде всего, выделяются диалекты - территориальные различия в языке. Примером диалектных различий в фонетике может быть «оканье» (произношение безударного О не как А, а именно как О); в грамматике - формы у мене, у сестре; в лексике - буряк (свекла), векша (белка), кочет (петух). Когда формировался русский общенародный язык, в его основу легли диалекты Московского княжества и северные диалекты. Для каждого диалекта существует набор фонетических, грамматических и лексических различий. Диалект существует только в устной форме. Диалекты хранят архаические черты. С развитием радио и телевидения диалекты исчезают. Диалектная лексика может проникать в художественную литературу. В русской литературе вводили диалектизмы в язык своих произведений И. Тургенев, Л. Толстой; в XX веке - М. Шолохов, В. Шукшин, В. Белов. Огромное количество диалектных слов собрано в «Толковом словаре живого великорусского языка» Владимира Ивановича Даля. Всего этот словарь насчитывает 200000 слов. Для сравнения: современный толковый словарь С. Ожегова и Н. Шведовой насчитывает 80000 слов.

Просторечие – речь неграмотных или недостаточно грамотных слоев городского населения. Это набор языковых форм, нарушающих нормы литературного языка. Такое нарушение нормы носители просторечия не осознают, они не понимают разницы между литературной и нелитературной формами. Примеры фонетических просторечий: шОфер, транвай, полуклиника, тубаретка. Морфологические: ложить, пекёшъ, стригёшъ, красивая тюль, бежат.

Жаргон – речь социальных и профессиональных групп людей, объединенных общностью занятий, интересов, социального положения. В современном русском языке выделяют молодежный жаргон, или сленг, профессиональные жаргоны, в местах лишения свободы используется лагерный жаргон. Речь определенных социально замкнутых групп (воров, бродяг и т.п.) называется арго. Это засекреченный, искусственный язык преступного мира. Он, как и остальные виды жаргона, существует только в устной форме. Отдельные арготизмы получают распространение за пределами арго: блатной, расколоться, фраер.

Большое распространение в наше время получил молодежный жаргон, популярный у школьников и студентов. Жаргонизмы, как правило, имеют эквиваленты в общенародном языке; общага - общежитие, стипуха - стипендия, хвост - академическая задолженность.

Жаргон – достаточно старое явление в языке. С древних времен существовали жаргоны охотников, рыболовов и т.п. Жаргонизмы выделяются вульгарной окраской. Кроме того, смысл многих жаргонных слов варьируется в зависимости от контекста. Поэтому употребление жаргонизмов делает речь не только грубой, но и небрежной, нечеткой.

Понятие литературного языка

Высшей формой национального языка является литературный язык. Это язык кодифицированный, т.е. с установленными нормами и правилами. Литературный язык состоит из общенародных языковых элементов, прошедших культурную обработку, в нем сосредоточены оптимальные способы выражения идей, мыслей и эмоций, обозначения понятий и предметов. Его развитие непосредственно связано с развитием культуры народа, прежде всего художественной литературы. Для него характерны, во-первых, письменная фиксация, во-вторых, нормированность.

Охрана литературного языка, его норм - одна из основных задач культуры речи. Такая охрана является делом национальной важности, поскольку литературный язык объединяет нацию в языковом плане. Создание норм современного литературного языка связано с именем А. С. Пушкина. Язык русской нации к моменту появления литературного языка был весьма неоднороден. Он состоял из диалектов, просторечия и некоторых других обособленных образований. Диалекты - это местные народные говоры, весьма различные с точки зрения произношения (на Севере окают, на Юге якают), лексики, грамматики. Просторечие более едино, но все же недостаточно упорядочено по своим нормам. Пушкин сумел на основе разных проявлений народного языка создать в своих произведениях такой язык, который был принят обществом в качестве эталона.

Литературный язык и язык художественной литературы – понятия разные. В основе языка художественной литературы лежит литературный язык. И, более того, литературный язык как бы вырастает из языка художественной литературы. Однако язык художественной литературы - это особое явление. Его главная отличительная черта состоит в том, что он несет в себе большую эстетическую нагрузку. Для достижения эстетических целей в язык художественной литературы могут привлекаться диалекты и другие нелитературные элементы. Подробное изучение языка художественной литературы не является целью данного учебного пособия.

Одна из главнейших функций литературного языка - быть языком всей нации, встать над отдельными локальными или социальными ограниченными языковыми образованиями. Литературный язык - это то, посредством чего создается, естественно, наряду с экономическими, политическими и другими факторами, единство нации. Без развитого литературного языка трудно представить себе полноценную нацию. Известный современный лингвист М. В. Панов среди основных признаков литературного языка называет такие, как язык культуры, язык образованной части народа, сознательно кодифицированный язык. Последнее - сознательная кодификация языка – прямая задача культуры речи: с появлением литературного языка появляется и «культура речи». Кодифицированные нормы литературного языка – это такие нормы, которым должны следовать все носители литературного языка. Любая грамматика современного русского литературного языка, любой его словарь есть не что иное, как его модифицирование. Утверждение о том, что существительное женского рода с окончанием -а в именительном падеже в предложном падеже имеет окончание -е (а не какое-то другое), - это утверждение о норме. Однако такие нормы для носителей русского языка естественны, их кодификация предельно проста, с такой кодификацией справляется любой грамматист, и специалисту по культуре речи здесь делать нечего. Культура речи начинается там, где язык как бы предлагает выбор для кодификации, и выбор этот далеко не однозначен. Часто можно услышать кило метр, но норма – только киломе тр, не менее часто звучит до говор, но норма – догово р, хотя сейчас уже не запрещается категорически и до говор, тогда как тридцать лет назад такое ударение запрещалось. Это свидетельствует, кроме всего прочего, еще и о том, что современный русский литературный язык, хотя и может рассматриваться как язык от Пушкина до наших дней, не остается неизменным. Он постоянно нуждается в нормировании. Если же следовать раз и навсегда установленным нормам, то есть опасность, что общество просто перестанет с ними считаться и будет стихийно устанавливать свои нормы. Стихийность же в таком деле - далеко не благо, поскольку то, что кажется приемлемым для одних, окажется неприемлемым для других. Поэтому постоянное наблюдение за развитием и изменением норм - одна из основных задач лингвистической науки о культуре речи.

Нормативность - один из важнейших (но не единственный) аспектов культуры речи. Чешский лингвист К. Гаузенблас пишет: «Нет ничего парадоксального в том, что один способен говорить на ту же самую тему нелитературным языком и выглядеть более культурно, чем иной говорящий на литературном языке». Можно привести большое количество самых разнообразных по содержанию текстов, безупречных с точки зрения соблюдения общелитературных норм, но не слишком вразумительных. Следовательно, мало добиться нормативности текста, надо еще сделать этот текст понятным.

Язык располагает большим арсеналом средств. Главнейшее требование к хорошему тексту таково: для его создания из всех языковых средств должны быть выбраны такие, которые максимально полно и точно выполняют коммуникативные задачи. Изучение текста с точки зрения соответствия его языковой структуры задачам общения в теории культуры речи получило название коммуникативного аспекта культуры владения языком. Коммуникативный аспект культуры речи предполагает не только понимание, но и активное взаимодействие партнеров по общению.

Еще один аспект культуры речи - этический. В каждом обществе существуют свои этические нормы поведения. Они касаются и многих моментов общения. Этические нормы, или иначе - речевой этикет, касаются в первую очередь обращения на «ты» и «вы», выбора полного или сокращенного имени (Ваня или Иван Петрович), выбора обращений типа гражданин, господин и др., выбора способов того, как здороваются и прощаются (здравствуйте, привет, салют, до свидания, всего доброго, всего, до встречи, пока и т. п.). Этические нормы во многих случаях национальны: например, сфера общения на «ты» в английском языке "уже, чем в русском; английский язык, в отличие от русского, допускает сокращенные имена в официальной речи. Иностранец, попадая в русскую среду, часто, не желая того, выглядит бестактным, привнося в эту среду свой языковой этикет. Поэтому обязательным условием хорошего владения русским языком является знание русского языкового этикета.

Этический аспект культуры речи не всегда выступает в явном виде. Выдающийся лингвист Р. О. Якобсон выделяет шесть основных функций общения: обозначение внеязыковой действительности (Это был красивый особняк ), отношение к действительности (Какой красивый особняк! ), магическая функция (Да будет свет! ), поэтическая, металингвистическая (суждения о самом языке: Так не говорят ; Здесь нужно иное слово .) и фактическая, или контактоустанавливающая. Если при выполнении пяти первых названных здесь функций этический аспект проявляет себя, скажем, обычно, то при выполнении контактоустанавливающей функции он проявляется особым образом. Контактоустанавливающая функция - это сам факт общения, тема при этом не имеет большого значения; не имеет значения и то, хорошо или плохо раскрывается эта тема. Этический аспект общения выступает на первый план. Вам, например, неудобно идти молча со своим знакомым, с которым вас, однако, связывает не слишком многое, и вы начинаете разговор о погоде, хотя вам и вашему собеседнику она в этот момент безразлична. Цель такого разговора одна - установление контакта.

Итак, культура речи определяется как набор коммуникативных качеств хорошей речи. К таким качествам относят: правильность речи, то есть нормативность, ее чистоту, предполагающую отсутствие диалектизмов, жаргонизмов и т. п., точность, логичность, выразительность, образность, доступность, действенность и уместность.

Таким образом, культура речи представляет собой такой выбор и такую организацию языковых средств, которые в определенной ситуации общения при соблюдении современных языковых норм и этики общения позволяют обеспечить достижение поставленных коммуникативных задач.

Языковая норма

Языковая норма – это принятые в общественно-речевой практике образованных людей правила произношения, грамматические и другие языковые средства. Норма литературного языка в сознании говорящих обладает качествами особой правильности и общеобязательности. Для письменной речи существуют также орфографические нормы - система правил, устанавливающих единообразную передачу звукового языка на письме.

Источники нормы:

1. Историческое развитие живого языка образованных людей.

2. Художественная литература.

3. Сознательная деятельность филологов и литературоведов по усовершенствованию языка.

4. Описание и изучение филологами живой речи носителей данного языка. Полученные сведения заносятся в словари и грамматику. Они используются при обучении, в средствах массовой информации и т.д. – таким образом, круг замыкается.

Норма – одно из важнейших условий стабильности, единства и самобытности национального языка. В то же время языковые нормы - явление историческое. Изменение норм обусловлено постоянным развитием языка. То, что было нормой 15-20 лет назад, сегодня может стать отступлением от нее. Это закономерное, объективное явление. Сторонником нормализации русского языка был М.В. Ломоносов. Своими трудами он заложил основы нормативной грамматики и стилистики русского языка. В1748 году вышел его труд «Риторика», а в 1755г. - «Российская грамматика». Выработанные им нормы русского языка во многом определили дальнейшие судьбы его развития, подготовили реформаторскую творческую деятельность А.С. Пушкина.

Различаются нормы императивные и диапозитивные. Императивные (т.е. строго обязательные) – такие, нарушение которых расценивается как слабое владение русским языком. Такие нормы не допускают вариантов. Например: алфави т(не алфа вит), при нял(не приня л), благодаря чему , а не благодаря чего . Диапозитивные нормы (т.е. восполнительные, нестрого обязательные) допускают варианты. Например: ба ржаи баржа , тво роги творо г. Колебания нормы обычно связаны с ее развитием, и варианты могут являться переходными ступенями от устаревающей нормы к новой.

Оборотной стороной языковой нормы являются речевые ошибки.

Под речевой ошибкой следует пониматьнарушение произносительных или согласовательных норм литературного языка. Это неверное произношение и синтаксическое сочетание словоформ .

Речевым ошибкам присущи две принципиальные черты: неосознанность употребления и наличие грамматически нормативного варианта. Ошибка препятствует пониманию речи.

Вариант нормы это не ошибка. Это допустимая форма употребления в речи языковой единицы, напр., тво рог и творо г, клипс__ и клипса и т.д.

Вопрос о предупреждении либо искоренении речевых ошибок может ставиться лишь при понимании их сущности. Поэтому, для того, чтобы избежать речевых ошибок, необходимо уметь классифицировать их и оценивать их как факты неверных языковых моделей, которые нуждаются в исправлении. Ученые-лингвисты выделяют разные параметры для классификации речевых ошибок.

Во-первых, различают ошибки по языковым уровням. Языковые уровни – это фонетический (произношение), лексический, словообразовательный, морфологический и синтаксический – образуют систему языка.

Во-вторых, различают ошибки, связанные со значением слова или фразы в потоке речи. В результате неверного выбора слова содержание высказывания может деформироваться: либо фраза приобретает иной смысл, не выражает намерение говорящего, либо возникает двусмысленность, подтекст, не предусмотренный говорящим, (напр., держать кисточку в руке, чтобы ее не сломать) .

В-третьих, ошибки, нарушающие качества грамотной речи, т.е логичность, точность, грамматическую правильность. Напр., В ЮТУ и таможенных органах региона выполнены и проводятся следующие мероприятия… В этом примере неосознанное соединение антонимов приводит к нарушению одного из законов логики, который звучит так: «Не могут быть одновременно истинными два высказывания, одно из которых что-либо утверждает о предмете, а другое отрицает то же самое, о том же предмете, в то же время».

Существуют ошибки, которые проявляются на всех уровнях языка. К таким ошибкам относятся:

· контаминация – смешение языковых единиц в речи, или иначе, пересечение языковых единиц разных рядов, напр., звуков «казанская кубачка», – вместо «кубанская казачка», или слов во фразе «решать проблему», – вместо «решать задачу» и «преодолевать проблему».

· тавтология и плеоназм – избыточное употребление морфем, слов. Причем, тавтология может быть целенаправленной, допустимой и вынужденной. Для деловой речи тавтология – явление вынужденное, т.к. формируется за счет слов, называющих титулы должностных лиц, наименования учреждений, составных терминов и т.д. В этих случаях она не считается ошибкой. Плеоназм возникает на разных уровнях языка. Суть этой ошибки в том, что в одном словосочетании соединяют слова, частично или полностью совпадающие в лексическом или грамматическом значении. Напр., мемориальный памятник, одна тысяча, июнь-месяц, VIP-персона ; на уровне грамматики – одновременное употребление двух форм степеней сравнения прилагательных – более дальше, самый глубочайший, самый лучший и пр.

Следует при этом оговориться, что владения нормами языка и их осознанное нарушение служит инструментом создания изобразительно-выразительных средств языка и свидетельствует о высоком уровне культуры речи говорящего.

Вопросы для самоконтроля

1. Какова роль языка в жизни человека?

2. Назовите основные функции языка.

3. В чем состоит различие между понятиями «язык» и «речь»?

4. Назовите место русского языка в системе других языков.

5. Что такое современный русский литературный язык? Каковы его исторические границы и современные тенденции развития?

6. Какие языковые явления находятся за пределами литературного языка? Почему?

ГЛАВА 2.

Типы, виды и формы общения

Существует несколько классификаций типов общения, каждая из которых основана на каком-либо собственном признаке.

Лингвист А.А. Холодович, характеризуя речевое поведение человека, устанавливает следующие пять признаков речевого акта:

– средство выражения речевого акта (звук, письменный знак, жест);

– степень коммуникативности речевого акта;

– ориентированность речевого акта (есть ли ожидание ответа);

– количество участников речевого акта;

– контактность речевого акта.

На основании четвертого признака выделяют такие типы общения, как диалог (разговор двух участников) и полилог (разговор более чем двух участников).

В зависимости от социального статуса и личных отношений участников общения выделяют формальное и неформальное общение.

Монолог и диалог – две основные разновидности речи, различающиеся по количеству участников акта общения.

Диалог – это разговор двух или нескольких лиц. Основной единицей диалога является диалогическое единство - тематическое объединение нескольких реплик, представляющее собой обмен мнениями, каждое последующее из которых зависит от предыдущего. На характер реплик оказывает влияние так называемый кодекс взаимоотношений коммуникантов. Выделяют три основных типа взаимодействия участников диалога: зависимость, сотрудничество и равенство.

Любой диалог имеет свою структуру: зачин - основная часть - концовка. Размеры диалога теоретически безграничны, поскольку его нижняя граница может быть открытой. На практике же любой диалог имеет свою концовку.

Диалог рассматривается как первичная форма речевой коммуникации, поэтому он получил своё наибольшее распространение в сфере разговорной речи, однако, диалог представлен и в научной, и в публицистической, и в официально-деловой речи. Будучи первичной формой коммуникации, диалог представляет собой неподготовленный, спонтанный тип речи. Даже в научной, публицистической и официально-деловой речи при возможной подготовке реплик развёртывание диалога будет спонтанным, поскольку обычно реплики - реакции собеседника неизвестны или непредсказуемы.

Для существования диалога, с одной стороны, необходима общая информационная база его участников, а с другой - исходный минимальный разрыв в знаниях участников диалога. Неинформативность может отрицательно сказаться на продуктивности диалогической речи.

В соответствии с целями и задачами диалога, ситуацией общения, ролью собеседников можно выделить следующие основные типы диалогов: бытовой, деловая беседа, интервью.

Монолог можно определить как развёрнутое высказывание одного лица. Различают два основных типа монолога. Во-первых, монологическая речь представляет собой процесс целенаправленного сообщения, сознательного обращения к слушателю и характерна для устной формы книжной речи: устная научная речь, судебная речь, устная публичная речь. Наиболее полное развитие монолог получил в художественной речи. Во-вторых, монолог - это речь наедине с самим собой. Монолог не направлен непосредственному слушателю и соответственно не рассчитан на ответную реакцию собеседника.

Монолог может быть как неподготовленным, так и заранее продуманным. По цели высказывания монологическую речь делят на три основные типа: информационная, убеждающая и побуждающая . Информационная речь служит для передачи знаний. В этом случае говорящий должен учитывать интеллектуальные способности восприятия информации и познавательные возможности слушателей. Разновидности информационной речи - лекции, отчёты, сообщения, доклады. Убеждающая речь обращена к эмоциям слушателей, в этом случае говорящий должен учитывать его восприимчивость. Разновидности убеждающей речи: поздравительная, торжественная, напутственная. Побуждающая речь направлена на то, чтобы побудить слушателей к различного рода действиям. Здесь выделяют политическую речь, речь-призыв к действиям, речь-протест.

Монологическую речь различают по степени подготовленности и официальности. Ораторская речь всегда представляет собой заранее подготовленный монолог, произносимый в официальной обстановке. Однако в определённой степени монолог - это искусственная форма речи, всегда стремящаяся к диалогу. В связи с этим любой монолог может иметь средства его диалогизации.

В зависимости от способа выражения речевого акта различают письменную и устную формы общения. Устная речь - является первичной, и для языков, не имеющих письменности, это единственная форма их существования. Литературная устная речь представлена двумя разновидностями:

а) речь разговорная, которая предполагает непринужденность общения, неофициальность отношений между собеседниками, неподготовленность, сильную опору на внеязыковую ситуацию, использование невербальных средств, принципиальную возможность смены позиций “говорящий” – “слушающий.”

б) речь кодифицированная (лат. Codificatio - систематизация законов государства по отдельным отраслям права), которая используется преимущественно в официальных ситуациях общения - собрания, съезды, заседания комиссий, конференции, выступления по телевидению. Чаще всего такая речь бывает заранее подготовлена (доклад, сообщение, отчет, информация), в ней нет значительной опоры на внеязыковую ситуацию, умеренно используются невербальные средства.

Устная речь звучит, то есть в ней используются фонетические (звуковые) и просодические (от греч. “просодиа” - учение о соотношении слогов в стихе - ударные и неударные, долгие и краткие) средства. Говорящий человек творит одновременно и форму, и содержание речи, поэтому она конечна во времени и не поддаётся исправлению.

Устно общающиеся коммуниканты чаще всего видят друг друга, и непосредственный визуальный контакт способствует взаимопониманию.

Устная речь гораздо активнее письменной - мы больше говорим и слушаем, чем пишем и читаем. В письменной речи используется система графических средств выражения, и она воспринимается зрительно. Пишущий и читающий, как правило, не только не видят друг друга, но и вообще не представляют внешнего облика своего коммуниканта. Это затрудняет установление контакта, поэтому пишущий должен стремиться максимально усовершенствовать текст, чтобы быть понятным. Письменная речь существует бесконечно долго, и читающий человек всегда имеет возможность уточнить непонятное выражение в тексте.

Языковые особенности письменной речи следующие: преобладание книжной лексики, сложных предложений над простыми, строгое соблюдение норм, отсутствие невербальных элементов.

В деловой коммуникации

Две трети сообщений, полученных участниками бе­седы, поступает по невербальным каналам связи, в основном посредством жестов. Эффективность делового общения определяется умением правильно интерпретировать визуальную информацию, т.е. взгляд партнера, его мимику, жесты, а также тембр и темп речи. Однако не все в полной мере могут контролировать собственные жесты, мимику, позы. Глаза, движения часто выдают человека, являются своего рода каналами утечки информации. Умение "считывать" невербальные сигналы дает деловому человеку следующие преимущества: 1) он может распознавать затруднения, возникающие на уровне отношений при самом их зарождении: "перехватить" сигналы о них, пере­строиться по ходу разговора, изменить тактику ведения беседы; 2) он может перепроверить правильность своей интерпретации воспринимаемых сигналов, а также вести контроль истинности наблюдения (например, выступили слезы: они могут быть при страдании и боли, а могут быть слезами радости и пр.).

Невербальные средства общения подразделяются на группы:

а) кинесические (от греч. kinesis – движение) – зрительно воспринимаемые движения другого человека, выполняющие выразительно – регулятивную функцию в общении. К ним относятся поза, жест, мимика, взгляд, походка, направление движения.

б) просодические (от греч. prosoidia – ударение, припев) - ритмико – информационные особенности речи: высота и громкость голосового тона, тембр голоса, сила ударения.

в) экстралингвистические (лат. extra – вне, сверх, лат. lingua – язык) – включенные в речь психофизиологические проявления. Это пауза, вздохи, кашель, смех, плач и прочие.

г) такесические (от лат. taktus – прикосновение, ощущение) – это динамическое прикосновение в форме рукопожатия, похлопывание по плечу, колену, спине, поцелуи, прикосновение телом.

д) запах, издаваемый партнерами, редко отличается в академической литературе как невербальное средство общения.

К средствам невербальной коммуникации относят, как правило, следующие:

- жесты, распространенные в человеческом обществе, прошли долгий путь эволюции. Несмотря на единство биологических корней человечества, что проявляется, в частности, и в генетической связи жестикуляции человека со сходными явлениями в коммуникации высших животных, в современных культурах имеются значимые различия как в интенсивности жестикуляции, так и в репертуаре типичных для данной культуры паралингвистических явлений. Эти различия иногда суммируются в виде расхожих представлений о том, как ведут себя те или иные народы;

- поза обычно указывает на те или иные межличностные отношения, на социальное положение партнера. Она может ме­няться в зависимости от настроения и эмоционального состоя­ния человека. Однако при интерпретации необходимо учитывать культурный потенциал человека и общепринятые этикетные условности, которые следует соблюдать в тех или иных конкретных ситуациях;

- мимика дает возможность для широкой интерпретации, сокрытия или демонстрации эмоций, помогает понять информацию, передаваемую с помощью речи, "сигналит" об отношении к кому-то или чему-то;

- взгляд позволяет считывать самые разнообразные сигналы: от проявления интереса к кому-то или к чему-то до демонстрации абсолютного пренебрежения. Выражение глаз находится в тесной связи с речевой коммуникацией;

- паравербальные и экстравербальные сигналы. Смысл высказывания может меняться в зависимости от того, какая интонация, ритм, тембр были использованы для его передачи. Речевые оттенки влияют на смысл высказывания, сигнализируют об эмоциях, состоянии человека, его уверенности или застенчивости.

Таким образом, язык тела сам по себе является разновидностью «параллельного» языка, сопровождающего, как правило, речевые выражения человека и охватывающего все его движения, в том числе душевные (психомоторные).

Вопросы для самоконтроля

1. Сформулируйте основные принципы речевого общения.

2. Какие факторы определяют эффективность р

Настоящий учебник предназначен прежде всего для студентов филологических специальностей высших учебных заведений. Но он рассчитан также для использования в учебном процессе по широкому кругу гуманитарных специальностей - конечно, в первую очередь тех, где владение выразительными средствами литературной речи является предпосылкой успешной профессиональной деятельности. Думается, что в любом случае учебник будет полезен будущим юристам, педагогам, искусствоведам, журналистам.

Особенность издания - сжатость и компактность изложения материала - учитывает разнообразие потребностей возможной аудитории. Поэтому продолжительность лекционного курса, практических и самостоятельных занятий с использованием настоящего учебника может варьироваться в зависимости от направления, специальности подготовки гуманитариев, а также формы обучения: дневной, вечерней или заочной.

Учебник содержит все разделы курса современного русского языка; лексику и фразеологию, фонетику, фонологию и орфоэпию, графику и орфографию, словообразование, морфологию, синтаксис и пунктуацию.

При подготовке этого издания были учтены достижения в области русского языка за последние полтора десятка лет. Изменены формулировки отдельных теоретических положений, введены новые понятия, уточнена терминология, отчасти обновлены иллюстративные материалы и библиография, освещены активные процессы в современном русском языке, особенно в области лексики и синтаксиса.

Содержание разделов и параграфов пополнено новыми сведениями, в частности: обосновано положение о несколько изменившемся статусе литературного языка; расширен список способов словообразования; отмечены тенденции в употреблении форм грамматического числа; приведены данные о предложениях реальной и ирреальной модальности, координации форм подлежащего и сказуемого, генитивных предложениях, а также о неоднозначности решения вопроса об однородности и неоднородности сказуемых и др.

Таким образом, название учебника - «Современный русский язык» - отражает существенные черты излагаемого в нем учебного материала. Более того, учебник в какой-то мере раскрывает те тенденции, которые, как можно сегодня предвидеть, будут определять развитие русского языка в XXI веке.

Настоящее шестое издание подготовлено Н.С. Валгиной на основе одноименного стабильного учебника, выдержавшего пять изданий.

Современный русский язык - это национальный язык великого русского народа, форма русской национальной культуры.

Русский язык относится к группе славянских языков, которые делятся на три подгруппы: восточную - языки русский, украинский, белорусский; южную - языки болгарский, сербскохорватский, словенский, македонский; западную - языки польский, чешский, словацкий, кашубский, лужицкий. Восходя к одному и тому же источнику - общеславянскому языку, все славянские языки близки друг к другу, о чем свидетельствует сходство ряда слов, а также явлений фонетической системы и грамматического строя. Например: русское племя , болгарское племе , сербское плёме , польское plemiê , чешское plémě , русское глина , болгарское глина , чешское hlina , польское glina ; русское лето , болгарское лято , чешское léto , польское lаtо ; русское красный , сербское крáсан , чешское krásný ; русское молоко , болгарское мляко , сербское млеко , польское mieko , чешское mléko и т.д.

Русский национальный язык представляет собой исторически сложившуюся языковую общность и объединяет всю совокупность языковых средств русского народа, в том числе все русские говоры и наречия, а также социальные жаргоны.

Высшей формой национального русского языка является русский литературный язык .

На разных исторических этапах развития общенародного языка - от языка народности к национальному - в связи с изменением и расширением общественных функций литературного языка изменялось содержание понятия «литературный язык».

Современный русский литературный язык - это язык нормированный, обслуживающий культурные потребности русского народа, это язык государственных актов, науки, печати, радио, театра, художественной литературы.

«Деление языка на литературный и народный, - писал М.А. Горький, - значит только то, что мы имеем, так сказать, «сырой» язык и обработанный мастерами».

Нормированность литературного языка заключается в том, что состав словаря в нем регламентирован, значение и употребление слов, произношение, правописание и образование грамматических форм слов подчиняются общепринятому образцу. Понятие нормы, однако, не исключает в отдельных случаях вариантов, отражающих изменения, которые постоянно происходят в языке как средстве человеческого общения. Например, литературными считаются варианты ударения: далеко - далёко, высоко - высо ко, и наче - ина че; грамм. форм: машут - махают, мяучет - мяукает, полощет - полоскает .

Современный литературный язык, не без влияния средств массовой информации, заметно меняет свой статус: норма становится менее жесткой, допускающей вариантность. Она ориентируется не на незыблемость и всеобщность, а скорее на коммуникативную целесообразность. Поэтому норма сегодня - это часто не столько запрет на что-то, сколько возможность выбора. Граница нормативности и ненормативности иногда бывает стертой, и некоторые разговорные и просторечные языковые факты становятся вариантами нормы. Становясь всеобщим достоянием, литературный язык легко впитывает в себя прежде запретные средства языкового выражения. Достаточно привести пример активного использования слова «беспредел», ранее принадлежавшего уголовному жаргону.

Литературный язык имеет две формы: устную и письменную , которые характеризуются особенностями как со стороны лексического состава, так и со стороны грамматической структуры, ибо рассчитаны на разные виды восприятия - слуховое и зрительное.

Письменный литературный язык отличается от устного прежде всего большей сложностью синтаксиса и наличием большого количества абстрактной лексики, а также лексики терминологической, в частности интернациональной. Письменный литературный язык имеет стилевые разновидности: стили научный, официально-деловой, публицистический, художественный.

Литературный язык, как нормированный, обработанный общенародный язык, противополагается местным диалектам и жаргонам . Русские диалекты объединяются в две основные группы: севернорусское наречие и южнорусское наречие. Каждая из групп имеет свои отличительные черты в произношении, в словаре и в грамматических формах. Кроме того, имеются среднерусские говоры, в которых отражены особенности как того, так и другого наречия.

Современный русский литературный язык является языком межнационального общения народов Российской Федерации. Русский литературный язык приобщает все народы России к культуре великого русского народа.

С 1945 г. Уставом ООН русский язык признан одним из официальных языков мира.

Известны многочисленные высказывания великих русских писателей и общественных деятелей, а также многих прогрессивных зарубежных писателей о силе, богатстве и художественной выразительности русского языка. Восторженно отзывались о русском языке Державин и Карамзин, Пушкин и Гоголь, Белинский и Чернышевский, Тургенев и Толстой.

Курс современного русского языка состоит из следующих разделов: лексики и фразеологии, фонетики и фонологии, орфоэпии, графики и орфографии, словообразования, грамматики (морфологии и синтаксиса), пунктуации.